— Ты чего сегодня так рано вскочила?

Я вздрогнула и открыла глаза. Надо же, все-таки задремала, пригревшись на утреннем солнышке.

Я сидела на ступеньках старого покосившегося крылечка, устало прислонив голову к перилам. Дом сверкал чистотой, и я не знала, чем себя еще занять. Право слово, не ложиться ведь спать, если до приезда отца остались считаные минуты. Поэтому я расположилась во дворе, с тупой обреченностью ожидая неминуемого.

— Что-то ты бледная какая-то, — продолжала щебетать Верина.

Воистину ее сегодня было не узнать — настолько цветущий и довольный вид у нее был. На губах играла улыбка, щеки пламенели от румянца, глаза блестели. Да что там, Верине без всякого преувеличения с легкостью можно было дать лет на десять меньше. И дело вовсе не в моих иллюзорных чарах, которые уже пропали без должной энергетической подпитки.

Я невольно поморщилась, осознав это. Обидно как-то. Я рассчитывала, что заклинание продержится сутки. А от него и следа не осталось. Был бы рядом Дэниель, не преминул бы съязвить по этому поводу.

— Аль прихворнула? — Верина села рядом со мной на ступеньку.

Из своего дома вышел Ларс. Обычно невзрачный и сутулый мужичок тоже изменился за эту ночь. В его осанке появилась непривычная величавость, плечи расправились, и я с удивлением увидела, что ростом-то он никак не ниже Дэниеля. А казался таким маленьким и зашуганным.

При виде мужа Верина прыснула со смеху. Кокетливо принялась поправлять волосы, то и дело стреляя глазами в Ларса.

Тот горделиво прошелся по двору, не забывая украдкой посматривать на жену. Подошел к умывальнику и плеснул в лицо пару горстей воды, нарочито громко отфыркиваясь.

— Ох, — вырвалось у Верины.

Женщина даже подалась вперед, жадным взглядом пожирая фигуру мужа. По-моему, сейчас эта парочка опять уединится в доме на несколько часов минимум.

— Ладно, я это… сейчас… — сбивчиво пробормотала Верина и вскочила на ноги, так и не дождавшись от меня ответа.

Что и следовало ожидать.

Я тоскливо наблюдала за тем, как Верина принялась подкрадываться к мужу. Неожиданно тот обернулся и сграбастал ее в объятия. Звонкий счастливый смех, не менее звонкие поцелуи — и заново влюбленные друг в друга супруги чуть ли не бегом отправились в дом.

А может, не стоило мне разбивать кувшин с остатками приворотного зелья? Может, это и впрямь было бы наилучшим выходом для меня?

В этот момент издалека послышалось усталое лошадиное ржание. Я встала. Затем опять села. И вновь встала. Вытерла мгновенно взмокшие от волнения ладони о подол платья. Провела рукой по голове, проверяя, не разлохматились ли волосы, убранные в строгую тугую косу.

Нахлынуло непреодолимое желание сбежать. Вот прямо сейчас, наплевав на все доводы разума. Подхватить подол платья повыше — и драпать со всех ног. Прямо через пыльные лопухи и репейники заброшенного огорода к тропке, ведущей к логову Эвотта. Вряд ли мой отец и жених будут меня там искать.

«То-то бедняга дракон обрадуется, — буркнул глас рассудка. — Несчастный уже не чает, как от тебя отделаться. К тому же заклинание Артена наверняка потеряло свою силу. Опять расчихается и раскашляется».

В этот момент карета показалась из-за поворота пустынной дороги, и я выбросила глупые мысли из головы. Так усердно растянула губы в приветственной улыбке, что у меня заныли щеки.

Повозка с натужным скрипом остановилась. Лошадь, кучер, карета — все было серым от пыли. Бедное животное вообще выглядело так, как будто было готово в любой момент упасть на землю и издохнуть от изнеможения.

Дверца распахнулась, и на землю легко выпрыгнул мой отец. Удивительно свежий и отдохнувший, как будто не трясся долго в карете, а только что вышел из гардеробной комнаты, где одевался перед работой.

— Оливия! — приветственно вскричал он, широко раскинув руки. — Дочка! Как же я соскучился по тебе!

Я послушно нырнула в его объятия. Терпеливо снесла сеанс обязательного троекратного лобызания и, в свою очередь имитируя поцелуй, ткнулась носом в непривычно колючую щеку — единственное свидетельство его долгого путешествия, поскольку отец каждое утро обязательно брился.

— Возрадуйся, дочка, твоя ссылка завершена, — проговорил отец, продолжая удерживать меня за плечи. — Мы сегодня же отправимся обратно в Рочер!

— Завтра, — поправил его кучер. Медленно спустился с козел и с мученическим кряхтеньем принялся растирать кулаком затекшую поясницу.

— Почему завтра? — В голосе отца прорезались знакомые стальные нотки. — Уважаемый, я заплатил вам тройную цену…

— Да хоть пятерную, — перебил его кучер и с протяжным хрустом в спине несколько раз согнулся и разогнулся. — Лошади отдых дать надобно. Или копыта откинет прям по дороге. На своих двоих тогда добираться будете до того места, где замену наймете.