– Хак, – донеслось снизу, и в голову варга, рядом с моими руками воткнулось копье.

Варг только небрежно мотнул башкой, и копье упало на крышу. Варг повернулся к единственному оставшемуся на крыше противнику. Майор, прикрывшись щитом, вытащил из сумки кастет с шипами, с которыми мы, тысячу лет назад, охотились на гоботов. С таким же успехом, можно было бы защищаться зубочисткой. И варг это доказал, одним ударом лапы превращая Майора в смесь фарша и щепок, оставшихся от щита. Так видимо и не заметив на себе лишнего груза, варг пришёл к единственно правильному выводу. Он понял, что постоянно бьющие из крыши молнии, скоро добьют его, и одним рывком разорвав канат, привязанный к его ноге, помчался к краю крыши.

Сжав широченные бока ногами, изо всех сил схватившись руками за шею, я ещё вцепился зубами в его ухо, сделал все лишь бы удержаться на нем во время бешеной скачки. Варг взвизгнул ещё раз и вновь прибавил скорость. Осталось десять секунд, до конца отведённых, на убийство варга пятнадцати минут, когда я на его спине перелетел через парапет на крыше.

Разбежавшись, прыгну со скалы.

Вот я был, и вот меня не стало.

И когда об этом вдруг узнаешь ты,

Тогда поймёшь, кого ты потеряла!

Глава 14

Год за годом растут большие города.

Все для народа, в любое время года

Нам навстречу встаёт великая страна.

Так добрый вечер, привет с большого бодуна.

Привет с большого бодуна

Мы рады встрече, но если кто-то не здоров.

Так я отвечу, что мы без докторов

Болезни лечим бокалом доброго вина.

Так добрый вечер, привет с большого бодуна!

Солнечный зайчик запрыгал по моей щеке и, соскочив на землю, спрятался в густой траве. Одинокая букашка ползала по моему носу, её невесомые шаги резонировали в моем пустом черепе и многократно усилившись, пытались найти выход наружу. Но выхода не было и они громовыми раскатами, так и продолжали носиться в моей черепной коробке. Жуткий храп, доносившийся со второго этажа, двухъярусной кровати, мог бы поднять и мёртвого. Но тело, после вчерашнего марш-броска, на двадцать пять километров с полной выкладкой, просто физически не могло пошевелиться. Надо, как-то перевернуться и толкнуть его снизу, если храп не прекратится, то моя голова просто взорвётся, и что мне тогда делать? Я ж пропаду, чем я еду есть буду?

Пустив носом ещё несколько пузырей, я со стоном перевернулся на спину. Боже, зачем я стонал? Этот убийственный звук наложился на громовые раскаты в моей голове. Остатки мозга всколыхнуло, и он тёплой струйкой потёк у меня из ушей. Господи, неужели теперь я всю оставшуюся жизнь проведу без мозга? Буду жрать попкорн, и смотреть Дом 2, с её бессменной ведущей, восьмидесятилетней Бузовой? От этой ужасной мысли меня всего передёрнуло и это дало мне силы открыть один глаз.

Честно говоря, это мне мало помогло, перед ним заплясали какие-то цветные пятна и все. Но этот подвиг помог мне морально собраться и открыть второй глаз. Солнце бросило в меня озорной лучик, и голова моя задымилась от взорвавшейся внутри боли. Васька, наш ефрейтор, так и не унимался, выводя носом такие рулады, как будто во сне готовился к полковому конкурсу песни и пляски. Сейчас встану, понавставляю ему спичек меж пальцев и подожгу. Посмотрим, долго ли он после этого храпеть сможет. Я сел и попытался нащупать стойку кровати, чтобы хоть как-то встать, но она отсутствовала, моя опорная рука подогнулась, и я снова свалился в лужу. Холодная вода немного остудила мой воспалённый мозг и я, наконец-то, с кряхтением, смог подняться на ноги. Я стоял в центре здоровенной лужи, первые солнечные лучи пробивались сквозь кроны вековых деревьев. Я, пошатываясь, обернулся.

В пяти метрах от меня ввысь поднимались стены нашего замка. На высоте метров четырёх от земли, повиснув параллельно земле и раскинув руки и ноги, в своём страховочном поясе храпел Пофиг. Солнечные зайчики, зарождающиеся на его вновь образованной лысине, разлетались во все стороны как от дискотечного стробоскопа.

– Пофиг! – позвал я. Вернее хотел позвать, но тот хриплый писк, что вырвался у меня из горла, вряд ли можно назвать голосом.

Я огляделся, кроме лужи других источников воды не было, но я ещё не дошёл до той кондиции, чтобы начать лакать из неё воду. Поковырявшись в сумке, я извлёк зелье восстановления и, борясь с тошнотой, запихал его в себя.

– Пофиг! – ещё раз позвал я. Хм, уже лучше, голос почти человеческий.

Пофиг встрепенулся и затрепыхался как муха в сетях паука. Наконец он успокоился и, схватившись за канат, привёл себя в вертикальное положение.

– Пофиг, ты как там? Все нормально?

– Что? Нормально? Какое нормально? Я болею всем телом.

– А мы где вообще? И чего тут делаем?

– Ты что, ничего не помнишь? Вот алкашня, мы ж вчера на варга охотились, неужели все забыл?

Точно! Воспоминания лавиной заполнили мою голову. Я сел, прислонившись спиной к стене, и обхватил голову руками.

Вот я, сижу на спине огромного зверя, кругом непроглядная тьма, только сотни молний бьющих из крыши, обтекают нас и пронзают незащищённое брюхо зверя. Вот он, из последних сил мчится по крыше и бросается в спасительную темноту. Вот только это ему не помогло. Семь секунд до контрольного времени, всплывает в моем мозгу, когда мы с зубодробительной силой врезаемся в землю. Почему-то зажатое в моих зубах ухо твари отрывается, и рот мой наполняется его кровью. И через миг я погружаюсь в беспроглядную темноту. Перед глазами мелькают какие-то сообщения, но я не могу сосредоточиться на них.