— К сожалению, сегодня не получится, — стараюсь не звучать резко, чтобы ее не обидеть. — И в ближайшие дни тоже. Слишком многое нужно наверстать.

Знаю, что Мадине дважды повторять не нужно. Она женщина умная.

— Я поняла тебя, Сергей, — подхватив сумку с колен, она поднимается. — Не буду отвлекать. Ты мой номер знаешь. Звони в любое время.

Наблюдаю за тем, как она поправляет и без того идеально сидящее платье и, напоследок улыбнувшись, покидает мой кабинет, после чего тоже встаю. С Лиамом поговорю в машине. Нужно ехать, а то так и на встречу опоздать можно.

После обеда я возвращаюсь в офис и покидаю его же после того, как за окнами стемнело. Андерсон, мой водитель, довозит меня до Риджент-стрит, и получив распоряжение быть к семи утра, уезжает. Поднимаюсь в пустую квартиру, скидываю надоевшие за день костюм и галстук и иду в душ. Наступает тот самый момент, когда я могу отвлечься от мыслей о работе и подумать о личном. Сегодня я снова не позвонил сыну, да и вопрос со Снежаной пора закрыть. Вряд ли новость и о том, что в сорок придется вступить во взрослую жизнь, придется ей по душе, но своего решения относительно ее содержания я не изменю. Хватит откупаться от проблем. Затем мысли знакомо перетекают к Юле. Душевая, черт побери, теперь к этому особенно располагает.

Что делать с сообщением? Конечно, правильнее будет не отвечать. Не мальчик я, чтобы крутить романы по смс и на расстоянии, да и ей надежду давать не стоит. Ей университет заканчивать надо, со сверстниками встречаться, а не питать иллюзий на счет того, что у нас сможет получиться. Потому что не может у нас получится. Слишком много «но».

А вторая мысль — что если не отвечу, она больше со мной не свяжется. Гордая же девчонка. Получится, что я ее обманул, сказав, чтобы звонила, если ей понадобится моя помощь. А я не обманывал: какая бы проблема у нее не возникла, я дал себе слово, что ее решу.

Дилемма, Серега. Таких сложных тебе решать еще не приходилось.

Уже лежа в кровати, я в течение минуты кручу в руках телефон, после чего вновь открываю ее сообщение. Смешная она. Язвить пытается. Если в Лондоне сейчас полночь, то в Москве два часа ночи. Завтра Юле на учебу, так что она наверняка спит и увидит мой ответ лишь завтра. Может, оно и к лучшему.

«В Лондоне все по-деловому, но не так спокойно, как я предполагал. Как дела с поиском квартиры?»

Вопрос задал. А вопрос -это всегда продолжение. Плохо, Серега, плохо.

35

Юля

— Извини, что опоздала, — быстро чмокаю в щеку Марину, которая, судя по надутым губам, явно мной недовольна. — Случайно отключила телефон и будильник не прозвонил.

Допустим, что отключила я его не случайно, но подруге это знать не обязательно.

— А что Димас теперь тебя не возит? — Марина пристально изучает мое лицо, и в голову прокрадывается параноидальная мысль, что слухи о нашем с Димой расставании уже разлетелись по университету.

Хотя если и так, какая теперь разница. Днем раньше, днем позже, об этом бы все равно стало известно. Не от меня так от ягодной кормилицы Кристины или как ее там зовут.

— Мы с Димой больше не вместе, — произношу как можно ровнее. — Так что да, теперь он меня не возит.

Лицо Марины выглядит удивленным, но не шокированным, что подтверждает мысль о том, что кто-то уже от души обо мне посплетничал.

— Блин, мне жаль, Юль. А что случилось?

В этот момент я чувствую себя звездой шоубиза, у которой любопытные журналисты мечтают как следует порыться в трусах. Хочется рявкнуть «Ноу комментс», затем показать всем фак и сбежать. Желательно на Гавайи.

— Я пока не хочу об этом говорить, Марин.

Она снова выглядит недовольной, явно уязвленная моим недоверием, но я, к счастью, достаточно эгоистична, чтобы это проигнорировать. Выворачивать душу я могу лишь по желанию, да и Маринкой явно движет банальная жажда любопытства. Эх, как-то все резко изменилось за последний месяц: разочаровалась в Диме, отдалилась от единственной близкой подруги.

— Как знаешь, — обиженно бросает она и, поправив на плече паленый Луи Вуиттон, устремляется вперед. Я иду за ней, а чтобы не чувствовать себя догоняющей, достаю из сумки телефон, чтобы, наконец, его включить.На экране вспыхивает приветственная заставка, а я уговариваю себя не разочаровываться, если не получу желаемого сообщения. По-крайней мере, я попыталась и теперь знаю, что Молотов моего общительного настроя не разделяет, что должно избавить меня от ненужных иллюзий. Во всем нужно уметь увидеть положительные моменты. Но, блин, почему же так грустно?

— Говорунов с нас на экзамене три шкуры спустит, если мы на его лекцию опоздаем. Злопамятный же, сучоныш, — ворчит Маринка, оборачиваясь. — Может, поторопишься?

Я зажимаю в руке телефон и ускоряю шаг. Совсем, Живцова, голову со всеми переживания потеряла. Профессор Говорунов и правда козел еще тот, и если прийти на минуту позже начала занятия, с желанным «автоматом» можно попрощаться.

Знакомая короткая вибрация расползается по ладони, заставляя сердце екнуть, а меня остановиться. Живцова, да что с тобой, а? С каких пор ты превратилась в нервного Хатико? Может, это МТС шлет тебе сообщение? МЧС тоже, кстати, очень печется обо мне в последнее время. Долгими догадками я себя мучить не умею, поэтому заглядываю в экран и вновь ощущаю это. Как стремительно намокают подмышки.