Шрифт:
– Так зачем ты к ней Катьку посылаешь? – удивилась Дуня.
– А что нам остается? Выхода-то нет! Катька за себя ничего спрашивать не будет, только про баб беременных. И идти она должна как можно скорей, лучше завтра поутру. Я ей оберег дам, очень сильный. Мне его Манька подарила, из другого мира он, защита от всех чар!
– Навсегда подарила? – заинтересовалась Дуня.
Валентина покачала головой.
– Нет. Я его должна буду отдать той, кому сила перейдет.
Под впечатлением грустного рассказа ведьмы притихли, задумались. Особенно страшно стало Кате. Но она понимала, что не пойти к Фаине не сможет. Поэтому набросилась на еду и стала заедать свой страх. Валентина принесла из сеней соленые огурчики. Новое поступление еды и спиртное подняло ведьмам настроение, и начался настоящий пир.
– Наливай, мамаша, побольше, это пойдет нам на пользу, – радовалась Катя.
Ведьмы дружно захохотали.
– Особенно тебе, Катька, – Дуня ткнула в девочку пальцем. – Как завтра дыхнешь перегаром на Фаину, так она захмелеет, и все тебе про баб расскажет.
Эти слова вызвали новый взрыв хохота. Ведьмы знали, что страх и веселье ходят рядом. И чтобы спастись от страха, надо посмеяться над ним.
Глава 14
Вернувшись из больницы в свою квартиру, Кира почувствовала невыносимую душевную боль. Она повалилась на кровать и разрыдалась. Потом вскочила, отбросила со лба длинные пряди черных, как смоль, волос. Из ее горла вырвался дикий, душераздирающий вопль.
Она металась по комнате, кричала слова проклятия Богу, который допустил такую несправедливость, и всем, кто унижал, обижал ее, издевался над ней. Выкрикивала свои обиды мужчине, который изнасиловал ее на Новый год, обзывая его по-всякому. Вспомнила своего отца, который никогда не любил ее, не думал о ней, лишил детства, когда ушел от мамы. Хватала все, что попадалось под руку, и разбивала о стены. Порой останавливалась, задыхающаяся, растрепанная, ужасная.
– Моя дочь! – кричала она в пространство. – Бог, если ты есть, верни мне ее! Я буду молиться тебе всю жизнь! Ты же можешь, я знаю!
Но Бог отвечал ей молчанием. Кира упала на пол, обхватила голову руками и затихла. Она долго лежала неподвижно, безмолвно, будто мертвая. Вдруг очнулась, вздрогнула всем телом.
– Доченька моя, – простонала Кира, поглаживая себя по животу, – пусть твое сердечко станет здоровым! Я только приняла мысль о тебе, только почувствовала, что могу быть счастливой… Держись, живи, прошу тебя…
Она выбежала из квартиры и помчалась в церковь. Было уже поздно, служба закончилась, но двери церкви были еще открыты. Кира вошла в полумрак и тишину. В глубине церкви мерцал большой крест, покрытый позолотой. Из высоких окон лучи предзакатного солнца бросали причудливые тени на лики святых, изображенных на иконах. Создавалось впечатление, что все они зашевелились и ожили.
Кира прислушалась. К счастью, в церкви, кроме нее, никого не было. Иначе она не смогла бы вынести чье-то присутствие. Ей казалось, она сходит с ума от страха за дочь, и внешний мир превращался в осязаемый ужас. Любой, кто увидел бы сейчас Киру Ивановну, ужаснулся: платье разодрано, глаза безумные, волосы прошиты серебристыми прядями…
Углубившись в боковой предел, она поспешила к иконе Божьей матери. Руки дрожали, когда Кира пыталась зажечь свечку. Она прижалась лицом к священной иконе, стараясь найти утешение и поддержку. Колени у нее подкосились, и она тяжело опустилась на пол.
Ее глаза смотрели на Божью матерь с надеждой, а губы шептали:
– Ты тоже мать, помоги моей девочке, вылечи ее сердце, пожалуйста, сохрани ей жизнь, попроси Бога помочь ей. Я очень тебя прошу. Если надо, чтобы кто-то умер, пусть это буду я! Пусть это случится сразу после того, как моя девочка появится на свет! Моя старенькая мама воспитает ее. Возьми мою жизнь, умоляю! Если Бог сохранит ей жизнь, я никогда больше не согрешу! Буду ходить в церковь, посты соблюдать. Господи, но если это невозможно, пусть будет так, как ты решишь, тебе все отдаю, Господи…
В голове зашумело. Шум стал нестерпимым, и черная пелена накрыла ее… Кира открыла глаза, огляделась. Она лежала на узкой кровати в незнакомой спальне. Над ней склонился батюшка в черной рясе.
«Как я здесь оказалась?»
И тут воспоминания больно резанули сердце. В комнату вошла матушка. Взглянув на Киру, приветливо улыбнулась.
– Пришла в себя! Ну, слава Богу! Как же ты нас напугала!
– Простите меня, – Кира приподнялась на кровати. – Я сейчас встану и…
– Полежи немного, не волнуйся. Что у тебя случилось?
– Господи, – Кира откинулась на подушку, – как я устала! Сегодня врач сказал мне, что моя дочь умрет сразу, как родится!
– Об этом не может знать никто, – строго возразил батюшка.
– Я очень хочу в это верить! Как я здесь очутилась? – Кира оглядела комнату.
– Женщины, которые убирали церковь, тебя нашли возле иконы Божьей матери и принесли сюда.
– Да, мне вдруг стало плохо…
– Ничего, – произнес батюшка, – оставайся сегодня на ночь здесь. Я помолюсь за твоего ребенка. Глядишь, с божьей помощью все образуется.