Шрифт:
Попадать между английской эскадрой и японским конвоем адмирал Алексеев совершенно не желал. Чёрт знает этих британцев. Вот они то точно не станут заявлять о своих намерениях до того момента, как начнут действовать. А когда перед адмиралом предстал капитан-лейтенант Гадд и рассказал об успешной атаке британского броненосца, Алексеев вообще схватился за сердце. Капитан "Щуки" был отправлен под домашний арест, который, правда, не продлился всего час. За Гадда вступился адмирал Дубасов. Ведь что по сути получилось? "Щуку" отправили в Чемульпо, при этом её капитана ознакомили с шифровкой о нападении британцев на 3-ю русскую эскадру. К тому же никаких запретов ему не ставили. И капитан действовал в силу своего разумения в создавшейся ситуации. Более того, он, если верить его словам, провёл атаку на британский броненосец идеально. Если сейчас его отстранить от командования, то подводную лодку вообще нужно ставить на прикол, ибо фактически командовать ей просто некому. Да ещё потом сам Алексеев отозвал лодку от Чемульпо, где она могла рассчитывать на удачную подводную атаку на японский конвой. И кто во всем этом виноват? А поскольку капитан-лейтенант так и не сказал никому из команды, кого же они атаковали ночью, то выходит, что никто кроме капитана "Щуки" достоверно рассказать не может, что было в Чемульпо. В этом случае место подлодки сейчас не в порту, а в море. Ну разве что стоит на неё жандарма отправить, хоть это у моряков и непринято, чтоб провёл соответствующую работу, и ее экипаж в дальнейшем держал язык за зубами. Так что капитан-лейтенант был отправлен на свой корабль, с приказом идти в Порт-Артур и немедленно подготовить лодку к следующему походу. В столицу об атаке "Щуки" на британский броненосец сообщать не стали из-за опасности утечки информации. После решения этих вопросов наместник уехал из Дальнего в Порт-Артур.
Потенциально опасные маневры британской эскадры в Желтом море крайне нервировали не только адмиралов в Порт-Артуре, но и Санкт-Петербург. На официальный русский запрос в Лондон о целях нахождения эскадры в Желтом море британцы ответили, что проводятся плановые учения. А на упоминание о том, что вообще-то это зона боевых действий, Лондон ответил, что корабли Королевского Флота могут находиться там, где им угодно.
На внешнем рейде Порт-Артура после недолгого периода затишья , во время которого была вроде бы вытралелена большая часть японских мин опять обнаружились новые минные постановки. К сожалению, обнаружилось это только после подрыва на минах транспорта с углем, отправленого из Порт-Артура в Дальний.
В этих условиях адмирал Алексеев видимо решил, что бережного Бог бережет, и что он всего лишь наместник Квантуна, а не всего Дальнего Востока. Поэтому на переход японского конвоя к устью Ялу он отреагировал запоздало и весьма ограниченными силами. На создание проблем для высадки японцев была отправлена восьмерка миноносцев с "Новиком" во главе. Вот только японцы тоже не дремали. Русский отряд был перехвачен за десяток миль до зоны высадки и потерял в начавшемся бою миноносец "Скорый". Второй быстроходный отряд из 4-х крейсеров также не смог подобраться к разгружающемуся японскому конвою. Более того, британская эскадра, болтающаяся к море, постепенно и неторопливо стала смещаться в сторону устья Ялу.
В итоге нерешительность наместника Квантуна позволила японцам за 5 дней в авральном порядке и с помощью массы корейских и китайских рыбацких лодок высадить привезенные войска со снабжением и уйти в Циннампо. И только полученное из столицы выражение неудовлетворение от Императора заставило наместника Квантуна отдать приказ Дубасову двинуть свои броненосцы к корейскому порту Циннампо и Чемульпо. Вот только японцы покидать рейд Циннампо не торопились. А организовать правильный эскадренный бой там не удалось из-за особенностей гидрографии района. К тому же японцы привели с собой значительное количество миноносцев и дестроеров, которых и выпустили в ночь на русскую эскадру. За эту ночь японцы совершили несколько массовых минных атак на русские корабли, две из которых увенчались успехом. Был потоплен миноносец "Лейтенант Бураков", который принял на себя выпущенную в броненосец "Цесаревич" самоходную мину. И одна мина попала в броненосец "Севастополь". Но команда "Севастополя" по-хорошему отделалась легким испугом. Мина шла высоко и попала в главный броневой пояс. Броненосец потерял одну броневую плиту главного пояса, и у него открылась небольшая течь в трюме. И все! Не считая, конечно, несколько раз завязывавшихся в море схваток между русскими и японскими миноносцами. А утром на горизонте была обнаружена английская эскадра. В этих условиях адмирал Дубасов принял решение, что рисковать и оставаться всей эскадрой у корейского побережья ещё на одну ночь не стоит. Оставалось признать, что японцы на пару с англичанами переиграли русских адмиралов. Соваться всей эскадрой в мелководный Циннампо, изобилующий мелями и вероятно минными постановками смысла не имело. Поэтому Дубасов увел свою эскадру в Талиенванский залив, но на полпути выпустил на охоту миноносцы с "Новиком" и запросил по радио выход в море "Щуки" и пришедшего в Порт-Артур "Сома".
Японский конвой вышел из Циннампо на следующий день утром. При этом ночью два отряда японских миноносцев пытались прорваться в Талиеванский залив, но были обнаружены патрульными кораблями и отогнаны с потерей как минимум одного контрминоносца, который подорвался на минном заграждения. По получении известия о выходе конвоя из Циннампо Дубасов выпустил на охоту все 4 быстроходных бронепалубных крейсера первого ранга и "Баян". Английская эскадра к этому времени ушла от корейских берегов. В дневное время ближе 12 миль к конвою русским крейсерам и миноносцам подобраться не удалось. Оставалось ждать ночи и сопровождать в отдалении японцев.
А вот на завесу подводных лодок конвой нарвался в 30 милях южнее корейского мыса Чансангот. Но японцы при движении применили хитрое построение. Свои броненосцы и два броненосных крейсера они окружили гражданскими судами конвоя, так что подобраться к ним подлодки не смогли. Поэтому обе субмарины атаковали крейсера, которые шли на внешней линии конвоя. "Щука" выпустила две торпеды в крейсер "Сума" и не попала ни одной. Но все-таки парный минный залп не прошёл совсем бесследно. Одна из торпед все-таки попала, но не в крейсер, а в японское судно из конвоя водоизмещением в 3-4 тясячи тонн, которое затонуло примерно за полчаса. На этом охота на конвой для капитан-лейтенанта Гадда закончилась. А вот для капитана 2 ранга Беклемишева атака вышла более удачная. Из двух самоходных мин в "Мацусиму" попала только одна, но зато она похоже вызвала взрыв погребов, после чего японский крейсер фактически переломился надвое и довольно быстро ушёл под воду.
Русские миноносцы атаковали конвой ночью уже на траверзе корейского порт Мокпхо. Несмотря на многочисленную охрану один из отрядов миноносцев смог прорваться к судам конвоя и выпустить самоходные мины. Были отмечены два взрыва, но миноносники разошлись во мнении, кто из них попал и по какому судну и кораблю. А вот прикрывавшим их прорыв крейсерам пришлось нелегко. Каждый из них хоть пару японских снарядов, но "поймал". Больше всего не повезло крейсеру "Норманн", который "словил" кроме снарядов среднего и малого калибра ещё и один восьмидюймовый в надстройку, повредивший заодно заднюю дымовую трубу. Русские крейсера развили при атаке конвоя максимальную скорострельность, но судить о возможных потерях у японцев от артобстрела было трудно.
Этой же ночью была совершена попытка повторного нападения на русскую эскадру в Дальнем. 4 японских миноноски незамеченными пробрались в залив и атаковали самоходными минами русские броненосцы. Но эскадра стояла за боном с выставленными противоминными сетями. Так что атака японцев фактически не удалась, а три из них были потом потоплены на отходе корабельной артиллерией и кораблями охраны рейда.
Итогом пары последних недель стала проводка японского конвоя к Ялу ценой минимальных потерь со стороны противника, за что Алексееву уже от Великого Князя Александра Михайловича также было выражено крайнее неудовольствие. При этом так и осталось неизвестным, намеревались ли изначально японцы прорываться непосредственно в порт Дальний, или это были необоснованные страхи адмирала Алексеева.