Ведьма взяла таз и вышла из комнаты. На обратном пути она столкнулась с владельцем кабака. Тому явно требовался разговор, поэтому Сетия водрузила таз в руки официантки, проходящей мимо, и наказала пойти позаботиться о больном офицере.

— Пройдемте в мой кабинет, юная леди. — строго сказал мужчина, плотно смыкая брови на хмуром морщинистом лице.

Кабинет был маленьким и слабоосвещенным, потому как в нем горела только тусклая огненная лампадка. Девушке предложили сесть в кресло напротив стола, и долго не откладывая, начали разговор:

— Я благодарен вам за оказанную ранее услугу. Вы спасли моего мальчика, он позабыл о произошедшем и спокойно учится и помогает мне в работе. Мы даже, можно сказать, сблизились. Однако я озадачен. Когда вы вот так врываетесь в мой кабак и приводите больного человека в мои владения, я не знаю что и думать. Понимаю, на то у вас были веские причины. Вы, как я мог убедиться, очень ответственны и не можете оставить в беде больного человека, но прошу вас… Если хотите провернуть какую-то авантюру, хотя бы предупреждайте меня! Когда я захожу в комнату, а там на моем диване лежит больной измученный человек, что мне было думать?!

— Я понимаю, что поставила вас в затруднительное положение…

— Затруднительное? Да меня чуть инфаркт не схватил! Если бы вы не появились тот час же и не рассказали мне, в чем дело, я даже представить не мог, какая шумиха создалась бы на этот раз! Только недавно одна новость улеглась.

— Простите, мистер Ёдан, но что мне было делать? Я не могла с ним на руках вернуться во дворец. Честно признаться, о моей ночной вылазке повелитель не знает. К тому же, как оказалось тот, кого мы спасли, военный из личной свиты Повелителя.

— О, бездна! Так я стал соучастником! Это же заговор против правительства! — мужчина схватился за голову и нервно потряс ей в разные стороны. — Погодите ка! А как вы собираетесь скрыть свою личность? Если спасенный узнает кто вы и откуда, об этом непременно узнает и магистр, и тогда нам двоим несдобровать.

— Понадеемся на его благоразумность. — улыбнулась маленькая проказница. — Вам не стоит переживать. Я обо всем позабочусь. Надеюсь, у вас относительно этого сомнений нет.

Мужчина мотнул головой, выпил несколько глотков дорогого бренди и откинулся на спинку стула:

— А пес с ним. Делайте что хотите!

На этой ноте ведьма вышла из кабинета и направилась в комнату к больному, в котором официантка Зара вовсю обволакивала его своей заботой. А вояка заметно не был против, было видно, как она ему понравилась. А уж напрягшееся слуховое чутье показало, как учащенно бьются их сердца.

— Зара, прошу тебя оставить нас на несколько минут. Нам нужно закончить разговор.

Официантка явно не хотела покидать только что обретенный предмет обожания, но все же вышла, при этом сделав легкий книксен.

— Вам разрешено отдохнуть здесь до утра. Поскорее приходите в себя и постарайтесь впредь быть осторожнее.

— Работа военного всегда полна опасности и интриг.

— Что же, вы правы. Но я лишь пожелала вам везения на прощание.

— Значит, мы больше никогда не встретимся? И я так и не узнаю, каким чудом был спасен?

— Не могу ручаться, но предположу, что это так. Существует лишь один процент, что мы встретимся вновь, но даже тогда я не скажу вам того, чего вы так желаете. Просто потому что там не было ничего кроме случайного везения. Но в знак вашей благодарности мне за свое спасение, могу я попросить об услуге?

— Услуга, деньги, связи?

— Молчание. Я прошу вас никогда и никому не упоминать о том, что я хоть как-то причастна к вашей спасенной жизни. Вы можете дать мне слово чести, и поклясться, что никому и никогда обо мне не расскажете?

Видимо поняв, что задавать лишние вопросы просто бессмысленно, мужчина согласился, и ведьма ушла, позвав на свою замену служанку. Зайдя в кабинет трактирщика, она попрощалась с ним и рассказала, что все уладила. Теперь и сам мистер Ёдан будет молчать об этом инциденте, как заставит молчать и своих слуг.

Луна стала светить немного ярче. Это означало, что близится утро. Ведьма завернула в безлюдный переулок и снова обратилась в ветер, а вернувшись в свою комнату, рухнула на кровать и крепко заснула.

Сетия

С начала домашнего ареста прошла неделя. За все это время не произошло ничего интересного. Жизнь казалась полной скукой. С магистром за все это время мы не пересеклись ни разу. По словам Тамари, он был так сильно занят, что почти не бывал во дворце, а даже если и возвращался, то запирался в кабинете и часами напролет писал какие-то бумаги, и составлял отчеты. А порой зарывался в библиотеке вместе с книгами и не замечал никого кроме них. Но даже так в этот период, что он находился там, я старалась лишний раз на глаза ему не попадаться. Даже при том, как сильно кухарка просила меня принести ему еду. Но вот прошли семь дней, за период которых по моему продуманному плану магистр должен был остыть и поменять свое мнение. Я пришла на кухню и как бы невзначай согласилась.