Сжимаю руки в кулаки в карманах брюк и ощущаю возрастающую агрессию по отношению к ботану, который резко возомнил себя недоделанным мачо.

— Нет, Стас. Целовать её не надо, — пытаюсь отвечать как можно сдержаннее.

Логист понятливо кивает и махнув мне рукой на прощание бросается догонять Лиду. В общем-то мне нет никакого дела до того, с кем будет целоваться моя помощница и как далеко зайдут её отношения с коллегой. Но я думаю исключительно о своих меркантильных интересах — не хочется мне спустя девять месяцев после поездки в Сочи искать новую помощницу, потому что нынешняя уйдёт в декрет.

Лида.

Мы со Стасом неспешно гуляем по набережной и разговариваем ни о чём. Он хороший парень — весёлый, умный и разговорчивый. И его компания меня совсем не обременяет. Я все равно хотела прогуляться по вечернему городу перед сном.

— Знаешь, когда тебя приняли на работу, все почему-то решили, что ты любовница Артёма Сергеевича, — признается Стас, когда протягивает мне порцию шаурмы.

Его признание для меня звучит так неожиданно, что я останавливаюсь на месте и кажется перестаю дышать от атаковавшего меня негодования.

— Я не верил слухам, не подумай, — оправдывается коллега. — Преимущественно женский коллектив плел интриги и строил догадки.

— Я — любовница Артёма Сергеевича?! Вот уж чушь какая! — не сдерживаюсь в эмоциях и слегка повышаю голос. — И к тому же наш босс женатый человек — как можно такое о нём подумать?

Стас откашливается и продолжает идти. Мне приходится сдвинуться с места, чтобы догнать его.

— Лида, все дело в том, что не всегда мужчины честны со своими женами. Такое бывает.

Бывает. И я знаю это по личному опыту. Помню, как вернулась домой после разговора с любовницей своего мужа в парке, уложила дочку спать, убралась в квартире, приготовила ужин, села на кухне и стала ждать появления Пашки. Хотела посмотреть ему в глаза и задать вопросы, интересующие меня, лично.

Время тянулось мучительно долго, и чтобы хоть чем-то занять себя, я задумалась над важными вопросами — если я узнаю, что у моего мужа есть другая женщина и другой ребёнок, как мне жить со всем этим? Простить и забыть или забыть и уйти?

Когда щёлкнула входная дверь и в квартиру вошёл мой Пашка, я с облегчением вздохнула. Вот же, он такой, каким и был прежде — сегодня утром, вчера, позавчера и даже месяц назад. В расстегнутой на три верхних пуговицы рубашке, с уставшей улыбкой и мелкими морщинками под глазами. Он по традиции поцеловал меня в макушку так же нежно, как и раньше и помыв руки прошел на кухню, где остывал его ужин. И я тогда очень-очень сильно захотела, чтобы у него все же нашлись стоящие оправдания для моей неугомонной фантазии. Может быть та девушка с младенцем и правда была сумасшедшей?

Паша сидел напротив меня за столом, а я делала всё на автомате — доставала тарелку из шкафчика, накладывала ему спагетти с мясной подливой пытаясь держать лицо и отложить интересующие меня вопросы до следующего раза. Потому что где-то интуитивно чувствовала, что с минуты на минуту всё рухнет. Всё что у меня было и пока ещё есть.

— Паш, представляешь, я сегодня встретила в парке девушку. Она села на мою скамейку и призналась, что у неё от тебя ребёнок, — слова лились нескончаемым потоком и судя по тому, как Пашка нервно отложил в сторону вилку ему было интересно послушать.

Когда я завершила свой рассказ у Пашки всё было написано на лице. Нахмуренные брови, сдвинутые к переносице, плотно сжатые губы и никакого раскаянья в зелёных бездонных глазах.

— Значит так, Лида. Прекрати панику и послушай меня, — заговорил Пашка отставив тарелку с ужином на край стола. — Давай ты не будешь глупить и выделываться. Просто сама подумай — куда ты пойдешь и кому будешь нужна? Я обеспечиваю тебя и Полину и у вас есть все необходимое для жизни.

— Так это правда, что ли? — спросила и тут же села на стул, чтобы не упасть в обморок.

— Давай без сцен, ладно? Мне сегодня на работе вынесли мозги, а тут ещё и ты со своими претензиями. Так получилось, Лида. Я не планировал заводить семью на стороне, но Даша оказалась хитрой — всё провернула за моей спиной. Перестала пить противозачаточные и … как итог — у меня теперь есть сын.

Он говорил, а мне хотелось впиться руками в его шею, хотелось до крови расцарапать ставшее чужим лицо. Хотелось выплеснуть на него всю ту боль, которую я чувствовала в этот самый момент признания.