Он подвел ее к большому креслу, стоявшему у стола. Имоджин вопросительно посмотрела на короля, но тот снисходительно махнул рукой.

– Садитесь, леди Имоджин. Тай рассказал мне о вашем упорстве и гордости. Я вас за это уважаю, но вам следует поберечь себя.

Упорство и гордость? Она посмотрела на Фицроджера. Он действительно так считает? Как странно. Она себя чувствовала такой слабой и неспособной распоряжаться даже своей судьбой.

Эта свадьба стала признанием того, что без мужчины Имоджин – кролик, выпущенный в стаю волков! Она была рада сесть. Так она, глядишь, не упадет в обморок от голода и слабости.

Ренальд налил ей вина, но она не успела сделать и глотка, как рука Фицроджера забрала его и заменила на кубок с водой.

– Мы должны поститься. Ты помнишь об этом? Если мы не станем этого делать, то все наши страдания принесут нам только несчастье, и у тебя станут рождаться кролики.

Имоджин в ужасе посмотрела на него.

– Что? – удивилась она. Фицроджер холодно улыбался.

– Так говорит твой драгоценный священник.

Имоджин отпила глоток воды, чтобы смочить пересохшее горло, а король произнес:

– Леди Имоджин, ваш отец поручил вас заботам, и я имею честь проводить эту церемонию. Может, вы желаете, чтобы я пояснил вам значение всех этих документов?

– Государь, она все прекрасно знает, – заметил Фицроджер. – Она сама их составляла.

– Вот как? – сказал король и одобрительно посмотрел на Имоджин. – Тай, тебе досталась талантливая невеста, не говоря уже о том, что она очень красива! Но понимает ли она, что написала?

Они рассуждали так, как будто ее здесь вообще не было.

– Она все понимает, – резко заявила Имоджин, а потом в ужасе посмотрела на пораженного короля. – О, простите меня, государь.

И он снова пропустил мимо ушей ее дерзость.

– Ничего, леди Имоджин, мы понимаем, что вы пережили трудное время, и мы прощаем вас. Может, вы мне расскажете, что написано в этих документах?

– Я согласилась выйти замуж за лорда Фицроджера из Клива и сохраняю за собой право правления Каррисфордом, который перейдет к моим детям, за исключением старшего сына, который унаследует замок Клив и другие владения моего.., моего мужа.

Она перехватила взгляд Фицроджера – он помогал ей выдержать церемонию.

– Мой муж от моего имени станет охранять Каррисфорд и платить рыцарские налоги вам, государь. С помощью моих клерков я стану управлять замком Каррисфорд.

– Под руководством вашего мужа, – подсказал ей король.

– Простите, ваше величество?

– В документе говорится, что вы станете управлять Каррисфордом «под руководством лорда Фицроджера, моего мужа», а должно быть написано «Тайрона Фицроджера». Здесь нужно исправить.

Значит, теперь она знала имя мужа.

– Вы все понимаете, леди Имоджин? Эти слова ограничивают вашу власть.

– Я это знаю, – сказала Имоджин, кинув взгляд на Ублюдка Фицроджера.

– И вы с этим согласны?

– Да.

– А как насчет приданого? – спросил один из гостей.

Фицроджер ответил ему на это:

– Леди вступает в брак, будучи более богатой, чем я, поэтому мы не посчитали нужным упоминать о приданом. Присвоение моего титула ее землям и составляет ее приданое, потому что я только что отвоевал их для нее.

Это было заявлено Фицроджером довольно грубо, но точно.

– Я с этим совершенно согласна, – подтвердила Имоджин.

– Хорошо, – довольным тоном сказал король. – Тогда нет никаких причин для задержки, и мы должны стать свидетелями этого брака.

Имоджин взяла протянутое ей перо и подписала документ, поставив еще крест, что означало дополнительно данную клятву выполнения условий брачного договора. Она смотрела, как Фицроджер тоже подписывал бумаги и также нарисовал крест. Затем бумаги подтвердили все свидетели с помощью подписи, печатки или какого-то другого знака.

Она очнулась, когда Фицроджер взял ее за руку.

– А теперь ты должна присягнуть в вассальной верности Каррисфорда королю Генриху.

Генрих сел, а Имоджин преклонила перед ним колени как вассал перед властелином и положила руки ему на колени. Это был весьма торжественный момент, и девушка испытывала приятное волнение. Она завоевала эту честь своей смелостью, почти так же, как рыцарь завоевывает это в бою.

Потом настало время произнести клятвы в супружеской верности.

Фицроджер сказал: