– Ваше величество, вы высоко цените лорда Фицроджера.

– Он верный друг, – просто ответил ей Генрих. – А у меня таких друзей слишком мало. Он всегда сможет защитить вас.

– Он доблестный воин и умелый организатор, – согласилась Имоджин. Генрих захохотал.

– Вот это воистину самое подходящее слово! Умелый. Он даже убивает умело!

У Имоджин совершенно пропал аппетит.

Она видела, как ловко убивает Фицроджер, и понимала, что имел в виду король. Никакой речи о достойном поведении рыцаря не могло и быть – просто молниеносное убийство.

Имоджин вся содрогнулась. – Государь, я поражена, что лорд Фицроджер до сих пор ни с кем не был помолвлен, – заметила Имоджин и попыталась откусить кусочек цыпленка.

– Здесь нечему удивляться. До недавнего времени у него не было и клочка земли, и поговаривали, что он незаконнорожденный ублюдок. Он всегда являлся надежным другом, но у меня самого тоже ничего не было. Леди Имоджин, нам повезло: мы разбогатели, и у нас хорошие жены.

Он выпил за ее здоровье, и Имоджин пришлось ему улыбнуться в ответ. Имоджин хотелось побольше разузнать о Фицроджере, поэтому она тихо сказала королю:

– Для человека безземельного у него слишком хорошо идут дела.

– Да, будучи к тому же еще и незаконнорожденным, он добился удивительных успехов, и все с помощью меча, леди. Фицроджер был посвящен в рыцари из-за своей доблести. Он многие годы существовал благодаря победам на турнирах и принимая участие в битвах в качестве наемника. Вам достался самый лучший боец Англии, леди Имоджин.

Новобрачная еще раз кинула взгляд на мужа. Ее не удивляли слова короля, потому что она понимала – все, за что бы ни принимался Тайрон Фицроджер, он делал хорошо.

– Поэтому мне хочется, чтобы он закрепился в этих краях, – продолжал Генрих. – Ему было приказано укрепить Клив и заключить союз с вашим отцом, но все получилось гораздо лучше, чем я предполагал.

– Если моему мужу придется сражаться с Ворбриком, он сможет победить его? – спросила короля Имоджин.

– Если они будут сражаться один на один? Леди Имоджин, все в руках Божьих, но Тая, с тех пор как он стал мужчиной, никто не побеждал.

– Сколько же ему лет?

Казалось, что короля удивляли ее вопросы, но он с удовольствием отвечал на них.

– Двадцать шесть. Я должен уточнить, он стал первым рыцарем Англии в восемнадцать лет.

– Ваше величество, кто же его тогда победил?

– Я, – ответил король. – Так мы и познакомились.

Имоджин пыталась что-то проглотить и как-то определить свое отношение к мужу.

Двадцать шесть лет – и уже один из самых выдающихся воинов. Непобедимый рыцарь, прекрасно разбирающийся в военном деле.

Она назвала его ничтожеством и тем смертельно оскорбила. Но ей придется поступить именно так, если он попытается нарушить их соглашение. Девушка опять задрожала, и Фицроджер обратился к ней:

– Имоджин, ты ничего не ешь, тебе нужно непременно хотя бы немного перекусить.

Имоджин положила в рот кусочек цыпленка в шафрановом соусе, заставила себя прожевать его и проглотить, хотя ее желудок всячески протестовал.

Фицроджер нахмурился и положил свою теплую руку на ее холодную миниатюрную ручку. Ей было приятно его прикосновение, но Имоджин все равно расценила этот жест как покушение на ее свободу и вырвала у него руку. Он снова наполнил рубиновый сосуд и протянул его ей.

– Тогда выпей, – предложил Фицроджер.

Имоджин повиновалась. Ее волнение привлекало внимание мужа, а ей не хотелось этого, поэтому она, слушая музыкантов и любуясь акробатами, попыталась выглядеть спокойной и счастливой.

Девушка попыталась улыбнуться, и от этих попыток у нее заныли мышцы лица. Ей уже хотелось, чтобы все поскорее закончилось, но ее беспокоило, что же будет дальше…

Имоджин казалось, что на этом пиру только у нее одной было плохое настроение.

На столе было хорошее вино и прекрасные закуски, и все мужчины много ели и еще больше пили. Может. Фицроджер напьется, подумала она. Имоджин следила за кубком, который они делили друг с другом, но он пил весьма умеренно.

Наконец все кончили закусывать, и на столе появилось множество отличных вин. Все это было из Клива.

От жуткого стука барабанов, звучания флейт, хохота и выкриков у Имоджин просто раскалывалась голова.

Фицроджер обратился к ней.

– Нам пора все заканчивать, – сказал он так, будто у него был иной выбор и он мог заняться массой более интересных для него дел. – Король любезно предложил нам занять главную комнату. Ту самую, которая принадлежала твоему отцу. Прислуга ждет тебя наверху. И ничего не бойся. Только король и еще несколько его приближенных увидят наше брачное ложе. Мне кажется, не имеет смысла просить отца Фульфгана, чтобы он благословил его.