Он придерживался в разговоре собственной точки зрения, но держался несколько скованно и напряженно. Он не чувствовал себя в спокойной безопасности в обществе родителей и зачастую отстаивал взгляды, откровенно противоречащие мнению герцога. Бет не знала, вызвано ли это нынешними обстоятельствами или такова обычная расстановка сил в их семье. Впрочем, это было бы неудивительно. Герцог не был отцом маркиза, и все это знали. Она же была его внебрачной дочерью, и это тоже ни для кого не было тайной. И в результате они оба должны расплачиваться за грехи своих родителей. Когда Бет осознала, наконец, всю запутанность этих отношений, она была поражена тем, насколько прилично все это было обставлено.

Через некоторое время они перешли в музыкальный салон со сводчатым потолком, напоминающим звездное небо. Сначала герцогиня играла на арфе, затем Бет попросили показать свое искусство владения фортепиано. И вдруг, к ее огромному изумлению, маркиз достал серебряную флейту и сыграл дуэтом с матерью. Бет никогда бы не подумала, что этого человека интересует музыка.

Должно быть, от него не укрылось ее изумление, потому что, закончив пьесу, он подошел к ней и произнес:

— У меня слабый голос. Когда я был помоложе, мать часто устраивала музыкальные вечера и требовала, чтобы я тоже принимал в них участие. — Его манеры были безупречны, хотя в них не угадывалось даже намека на ухаживание — впрочем, у него для этого не имелось оснований.

— Вы очень хорошо играли, — честно призналась она.

— К сожалению, талантливой мою игру не назовешь. К тому же талант в нашем кругу не в моде, — с горьким юмором сообщил он. — Кстати, не хотите ли вы подышать свежим воздухом? Вечер довольно теплый.

После недолгого колебания Бет согласилась. В какой-то момент она начала поддаваться его обаянию, его непринужденные манеры подкупали — если так пойдет дальше, весь ее план провалится. Герцог и герцогиня, слуги и сама атмосфера дома создавали непреодолимое препятствие для проявления ее бунтарского духа. Бет было необходимо остаться с маркизом наедине.

— Наверное, вам понадобится шаль, — заботливо сказал он, глядя на ее обнаженные руки. Бет собралась послать за ней, но герцогиня кивнула на ту, что лежала подле нее, и маркиз накинул ее Бет на плечи. Шаль была из великолепного норвичского шелка и стоила больше, чем Бет ежегодно тратила на обновление своего гардероба.

Набрасывая шаль ей на плечи, маркиз случайно дотронулся до ее шеи, и Бет вздрогнула. Их глаза встретились, и между ними на короткое мгновение возникла необъяснимая близость, испугавшая Бет до смерти.

Ей захотелось забиться в какую-нибудь щель, чтобы избавиться от страха. Вот почему она торопливо направилась к дверям, которые маркиз распахнул перед ней.

Луна в три четверти серебристого круга освещала каменную террасу, заливала мягким светом скульптурные урны, расставленные на одинаковом расстоянии друг от друга по краю балюстрады. В воздухе витали ароматы проснувшейся от зимней спячки земли, в вечерней тишине раздавались загадочные звуки, похожие на трепет крыльев каких-то насекомых, а однажды издалека донесся крик вылетевшей на охоту совы.

После захода солнца стало прохладнее, но вечер был достаточно теплым, чтобы насладиться его мистическим очарованием. И все же Бет почему-то зазнобило, и она плотнее завернулась в шаль.

— Наш дом очень красивый, — нарушил молчание маркиз. — Неужели вы не находите в нем ничего приятного, что примирило бы вас с необходимостью жить здесь?

— А как бы вы чувствовали себя, милорд, если бы вам пришлось жить во дворце индийского махараджи?

Она видела, как он улыбнулся. В свете луны его волосы казались серебристыми.

— Думаю, меня бы это заинтересовало. По крайней мере, на какое-то время.

— Меня тоже, если бы речь шла о приятном, временном развлечении, — пробурчала она.

Он оторвал побег плюща и намотал его на длинный палец.

— Я вас понимаю. Но вам придется задержаться здесь на довольно длительное время. Вы понравились моим родителям. Мать познакомит вас с соседями. Вам станет легче, когда мы переедем в Лондон, чтобы вступить в брак…

— Мы будем венчаться в Лондоне?

— Мой отец… герцог продумал все до мелочей. Он желает нам добра. Он хочет, чтобы вас приняли в обществе, — пожав плечами, ответил маркиз.

В его словах содержалось рациональное зерно, но Бет не могла не возразить. Ее план не предусматривал покорности.

— Но я не хочу этого, лорд Арден! У меня есть идея получше. Почему бы нам не сбежать прямо сейчас и тайком не обвенчаться, как это делают иногда любовники? — Она надеялась повергнуть его в шок подобным заявлением.

Но даже если ей и удалось достичь такого эффекта, он не подал виду:

— Потому что я не хочу этого.

— Судя по всему, ваши желания будут учитываться в первую очередь?