Ученый нахохлился и с вызовом посмотрел на сына президента. Однако начал, как это было принято средь цивилизованных людей, что двадцать первого, что двадцать третьего века.

— Здравствуйте, Владимир Владиславович, — сказал он. — Искренне рад вас видеть.

— Я тоже, — Воронцов не был столь любезен. — Переходите сразу к делу.

— Как вам будет угодно, — Мартынов смотрел на оппонента исподлобья, по-волчьи. — Четыре дня назад, после оформления сделки в отношении Ливадовой, вылет в вашу резиденцию был отложен до самого вечера. Помните?

— Нет.

— Не важно, — не смутился Мартынов. — С чего бы начать… Наш эксперимент показал удивительные результаты. Полный приём реципиентом нетчипа. Никаких отклонений не выявлено!

Воронцов помрачнел, откинулся на спинку кресла и, едва заметно покачав головой, вперил взор в Мартынова.

Женька заерзала в кресле. Чтобы это все значило? Глянула на Артурову, что присела у выхода из комнаты, так и не выпустив поднос с чашкой чая. Яна необыкновенна бледна, она вся сжалась, будто хотелось спрятаться, что при её размерах выглядело бы комично, кабы не необычайная взволнованность на её лице.

Еще раз! Да что же здесь происходит! Ливадова бросала взгляд то на одного, то на другого, то на третью. Все они прекрасно понимают контекст беседы, но только не Евгения! Чтоб им всем провалится!

— Но мы всё должны перепроверять трижды!

— Профессор, давайте переходить к существу, — не скрывая раздражения, произнес Воронцов, — вы направили дикарку к своим медикам.

— О! — во взоре Мартынова появился блеск торжества. — Вы, конечно же, догадываетесь, для чего производились дополнительные обследования.

— Интересно, — потер подбородок Воронцов, по-прежнему не сводя недоброго взгляда с ученого, — было ли у вас право таскать мою собственность полдня по кабинетам?

— Не у меня! — Мартыв аж подскочил на месте. — У Национального университета!

— Будьте уверены, Игорь Иванович, я в этом разберусь.

— Если требуется, университет оплатит каждый лишний час.

— Разумеется. Все за всё заплатят.

Обещание Воронцова не сулило ничего хорошего ни университету, ни, быть может, и Мартынову. Напор профессора поубавился, но он не отступил до конца. Мартынов продолжил.

— Вам же известно, что написано в седьмой статье Основного свода законов?

— Игорь Иванович, — Воронцов начал терять терпение, — давайте прекратим апеллировать к моей памяти. Не в моих силах помнить, что написано в каждой статье, а порыться в сети можете и сами. К чему вы клоните?

— Дословно и я не процитирую. Но, по смыслу, гражданином Корпорации может быть человек, чей генетический код соответствует национальным гаплогруппам. Полная правоспособность приобретается после вживления Индивидуальной системы и в случае, если это не влечет за собой противопоказаний.

— Кажется, вы довольно точны, — отметил сумрачный Воронцов и окинул каждого из присутствующих взглядом, остановившись на Женьке.

— У нее, — Мартынов вскочил, замахал правой рукой, указывая на Ливадову, — после имплантации нетчипа противопоказания не выявлены, и генетический код соответствует гаплогруппе R1a1!

У Женьки перехватил дыхание! Что Мартынов хочет сказать?

— Никто не может удерживать гражданина и лицо, которое соответствует статусу гражданина. Владимир Владиславович, это уже цитата! — Мартынов забылся и открыто торжествовал свою победу.

— Вы были крайне негативно настроены к сделке, — сказал Воронцов, он потемнел лицом, его душил гнев, но сын президента удержал себя в руках, — это я хорошо помню.

Мартынов зыркнул по-крысиному на Воронцова и уселся в свое кресло, исподлобья глядя на офицера. Торжество больше не читалось на лице профессора, скорее ожидание ответа. Но Мартынов все же пошел на принцип и довел задуманное до конца. Он не простил даже сыну президента бесцеремонное вмешательство в свой научный проект. Серьезного удара по себе и исследованиям не опасался, потому как его работа под контролем Генштаба и Сената, однако и Владимир Воронцов не из последних мира сего.

Сжав кулаки, Мартынов решительно посмотрел на сына Президента:

— Все необходимые документы для получения гражданства уже в Департаменте миграции МВД.

— Когда? — рявкнул Воронцов.

Его взор уперся сначала на профессора, потом на его ассистентку.

— Комиссия рассматривает вопрос уже завтра, — тонким голоском ответила Артурова. — Так написано в сообщении…

— Довольно! — перебил её Воронцов.

Он поднялся с кресла. Все остальные, включая полупьяную от нахлынувших чувств Женьку, не сговариваясь, тоже вскочили на ноги.