Он берет папиросную коробку и углубляется в подсчеты:

– Дорога туда, обратно – самолетом… Сколько здесь пробыть намерены?

– Дней двадцать, – лениво говорит Милка и переворачивается на другой бок.

На коробке появляется падающий столбик цифр, и оказывается, что при пятиразовом купании каждое погружение в море обходится нам по 2 рубля 60 копеек.

– Чувствуете?

Мы прочувствовали и поднажали. Через два дня Игорь побил рекорд. Каждое купание обошлось ему в шесть с половиной копеек.

– Почти по себестоимости, – сказал Николай Константинович.

Вечером нас трясло и ломало. Мы вылили друг на друга по флакону тройного одеколона. Не помогло.

– Морюшко наружу выходит, – сказал квартирный хозяин и посоветовал водку.

Выпили бутылку водки. Съели по два шашлыка. Помогло. Лечение, вместе с одеколоном, встало по три с полтиной.

– Все-таки экономия, – сказала Милка.

Семь шкур

Я пользуюсь мазью для загара. Милка предпочитает от загара. Игорь употребляет детский крем с глицерином.

Теперь, когда мы проходим по пляжу, новички восхищенно шепчут:

– Вот это ребята! Конго!

Вообще, нам повезло. Наш участок пляжа самый удобный: Игорь как-то сходил на соседний, метров за четыреста. Побыл там с полчаса и вернулся обратно.

– Ну как? – спросили мы.

– А ну его к черту! Теснота – приткнуться негде! – сказал Игорь, отодвигая мою ногу, чтобы поставить собственную.

Николай Константинович облезает чулком.

– Шестая, – говорит он, трогая пальцем нежную кожицу. – Ну, ничего! Семь шкур спущу, а загар домой привезу.

Сегодня вдоль берега проезжал открытый туристский автобус. Экскурсанты сидели рядком, как детсадовцы. Все в белых панамках.

– Направо – знаменитый пляж, – говорил им руководитель. – Протяженность вдоль моря тридцать километров. Комфорт. Всемирная слава…

Экскурсанты повернули головы направо и сонными глазами уставились в морскую даль.

– Налево, – продолжал руководитель, – знаменитый, приморский…

Экскурсанты повернули головы налево…

– Вот идиоты, – сказала Милка и пошла купаться за четыре копейки.

ВСЕВОЗМОЖНЫЕ БЛАГА

Экскурсовод остановился возле кривобокого деревца и стал объяснять, что это исключительная редкость.

Степану Петровичу стало скучно. Он украдкой скосил глаза в сторону и… обомлел. Прямо под ногами, в небольшом круглом бассейне, плавали жирные, золотые караси. Карасей было сковородок на двадцать…

– Товарищ, – вежливо остановил его экскурсовод.

– Я только потрогать хотел, – сказал Степан Петрович, вытирая руку о штаны.

Экскурсия двинулась вдоль по аллее. Не прошли и двадцати метров, как руководитель сказал:

– Обратите внимание: направо – югланс региа…

На чистой полянке, ничем не огороженное и никем не охраняемое, стояло высокое развесистое дерево, усыпанное грецкими орехами – по три рубля за кило.

«Не может быть», – сказал себе Степан Петрович и оглянулся – нет ли где сторожа или собаки.

Потом тронул за рукав экскурсовода, кашлянул и вкрадчиво спросил:

– Я извиняюсь, конечно… Это что… те самые, которые … этого самого?

– Те самые, – ответил экскурсовод, – можно так есть, можно халву делать.

Степан Петрович вернулся и еще раз обошел югланс региа. «Ай-ай-ай!—думал он, пятясь от ствола по спирали. – Это если на базар да килограммами… Два деревца – и вот тебе дорога в оба конца самолетом».

На шестом витке Степан Петрович чувствительно стукнулся обо что-то затылком. Он повернулся и вздрогнул. Непосредственно перед его носом торчали из земли бамбуковые удилища – по два пятьдесят штука.

«Господи боже мой! – затосковал Степан Петрович. – Всевозможные блага! Под ногами валяются!»

… Экскурсию он догнал в конце аллеи. Спутники его кружком стояли возле какого-то дерева, а экскурсовод интригующе говорил:

– Пожалуйста, товарищи, можете потрогать. Степан Петрович протиснулся в середину. На дереве торчали настоящие полуторарублевые мочалки в доброкачественной зеленой упаковке.

И тут Степан Петрович не выдержал. Он приотстал от экскурсии, торопясь и нервничая, отломил четыре мочалки, завернул их в газету и, не оглядываясь, побежал к выходу из дендрария.

ТОЛЬКО ПРАВДА