— Снимай рубашку, — заходя в каюту, с лёту сказал Алексэр, — И на живот.

В его руках была какая — то склянка с жидкостью. Перед ним было стыдно. А он всё — равно был в приподнятом настроении. И ведь не ждёт от меня благодарности. Боже, куда катится мир?!

— А что ты собрался делать? — подозрительно, но спокойно спросила я.

— Ты часто кашляла во сне, боюсь, что ты простыла, — ответил он, сдёргивая с меня одеяло, — Надо натереть тебя согревающим маслом.

Рефлекторно поджала ноги, но всё же села. И как мне её снять? Голая перед ним тут…

— Отвернись, — попросила я.

Он закатил глаза, но покорно повернулся ко мне спиной. Быстро стянула рубашку, оставшись в одних трусах. Упала на живот, охнула и положила голову набок. Чувствовала себя крайне неловко. Грудь побаливала, но не сильно. Может, действительно от кашля? Чувствую слабость, возможно это простуда. Ну и угораздило меня.

Демон сел рядом. Я отодвинулась к стене, уступая ему место. Так, вроде ничего не видно, только трусы. Но думаю он их часто видел, поэтому ничего страшного.

К спине прикоснулась влажная рука. Я на секунду задержала дыхание и медленно выдохнула. Он ещё и лечит меня. Скотина я неблагодарная.

— Алексэр, — начала я, когда его рука начала осторожно втирать масло в кожу, — Я хочу тебе кое — что сказать.

Было трудно. Для меня он отрицательный герой в жизни, но получается, что он переметнулся. Или не такой плохой, как я думала…в общем непривычно. Сказать даже не знаю что.

— Например? — отозвался он, спускаясь ниже.

Я собралась. Оказывается, когда за тобой ухаживают — это приятно.

— Спасибо, — тихо пискнула я, обнимая подушку.

Если начну говорить и расписывать, то точно расплачусь. Трудно говорить о собственной, хоть и временной смерти.

— За что? — спросил он, словно не понимая о чём я.

Так и знала. Хочет, чтобы я распиналась. Он имеет на это право. Он жертвовал собой, мог тоже погибнуть, поэтому ему можно поиздеваться.

— За то, что спас неуклюжую и невезучую меня, — уткнувшись лицом в подушку, пробурчала я.

— Я не расслышал, — выдал он, продолжая натирать меня, — Ты что — то сказала?

Гадёныш. Улыбнулась. Не такой он и плохой, как я раньше думала.

— Спасибо! — вскрикнула я, подняв голову, — За спасение!

Фух.

— Спасибо мало, — усмехнулся мужчина, водя рукой между лопаток, — Поможешь мне и в расчёте, идёт?

Стало слегка подозрительно, но я закивала.

— Что делать надо? — вывернула шею и посмотрела на Демона.

Он смотрел куда — то на мою поясницу и его глаз я не видела, но рука словно на автомате втирала круговыми движениями лекарство.

— Натри меня маслом, — произнёс он, поднимая на меня свои глаза, — Купались — то мы вместе.

Его глаза горели алым демонским огнём, который пугал и завораживал. Он выглядел серьёзным и никакие похабные улыбочки не искажали его лицо. Почему? Он злиться? Или нет?

— Давай, — осторожно ответила я, — А как? Мне встать, чтобы ты лёг или что?

Он протянул мне скляночку с маслом, а сам завалился на матрас рядом с кроватью. Подобрал под голову подушку. Демон лежал на животе, предоставив мне спину. Силуэт у него был по истине элегантным. Узкая поясница и широковатые плечи. Позвоночник был в ложбинке, а по краям выпирали мышцы. Причём он никогда не выглядел перекаченным или сухопарым. Просто фигура грациозная. Всё гармонично и это привлекает внимание.

Молча налила на руку немного масла и прикоснулась к его обнажённой спине. Он был горячим. Я старалась действовать осторожно, словно боясь переступить линию допустимого. От чего — то улыбнулась.

— Сильнее, — выдал Демон.

Начала растирать его, вдавливая руку в спину. Было удобно. Я просто свесила правую руку и всё. Вставать и одеваться не надо.

— Я устала, — честно призналась я через несколько минут, когда от постоянного трения кожа на руках потеряла чувствительность.

Но вроде намазала всё, куда моя рука только дотянулась.

— И грудь, — он тут же перевернулся на спину, — Намажь и отдыхай.

— Ладно, — капая масло на ладонь, кивнула я, — А разве масло впитаться не должно?

— Не обязательно, главное, что оно попало на кожу, — ответил Демон с тем же спокойствием.

Но глаза словно выдавали его. Они так и горели. Что не так? Полечить своего спасителя несложно, даже приятно, но внутри какое — то странное чувство. Не могу его передать, словно в нижней части живота поселился червячок, который щекотал всё внутри и хотелось большего. Это было невыносимо. Даже не могу определить положительное это ощущение или отрицательное.