— Они стреляют по колесам! — взвизгнула Тара.

— Не останавливайся! — это уже я, — чтобы не случилось, не останавливайся!

Целая очередь выстрелов и мерзкий шипящий звук выходящего воздуха. По асфальту застучали металлические обода колес. Нас тряхануло. Я лишь инстинктивно вытянула руки, стремясь оттолкнуть стремительно приближающуюся землю. Машину тут же отбросило в другую сторону, где мы снесли весь правый бок ровера, а заодно и металлическое ограждение. Но именно оно не дало нам слететь с трассы.

Стиснув спящего сына в объятиях, я молилась о том, чтобы нам удалось выбраться из этой передряги живыми. От запаха жженой резины мутило. Снопы искр, вырывающихся из-под корпуса автомобиля, пугали до чертиков. Достаточно одной, попавшей в бензобак, и мы взлетим на воздух.

Тара, зажав виски пальцами, тихонько скулила. И только Сэм продолжал вести машину вперед. Не знаю, чего ему стоило сохранять спокойствие, если уж мы потеряли всякую надежду.

— Нам удалось! — всхлипнула Тара, хватая меня за руку, — мы уже в зоне портала. Еще несколько секунд и…

От противного визга тормозов сердце ушло в пятки, а внутренности скрутило в тугой узел. Из-за поворота прямо на нас летела фура. Лоб в лоб! Снова! Уши заложило от слившихся в один наших криков. Воронка перехода вспыхнула в тот момент, когда раздался страшный удар столкнувшихся на полном ходу машин. Переднюю часть ровера в секунды смяло, как картон. Плоский капот грузовика грозил расплющить и нас. Однако затягивающий в себя портал с такой силой потащил в противоположную сторону, что в глазах потемнело, а из носа и ушей хлынуло что-то теплое.

— Сэ-эм! — завизжала, понимая, что не успела его схватить, чтобы утянуть с собой. Прогремевший где-то рядом взрыв напомнил, что все пути назад отрезаны. Я почувствовала, как меня опалило горячей волной. Но лишь крепче обняла Игорька. Как и в прошлый раз, беспамятство спасло от безумия.

Возвращение к реальности было болезненным. Головная боль и тошнота — мелочи по сравнению с тем, как дико затекло тело. По мне будто трактор проехал. Каждая клетка дрожала от перенапряжения. Хотелось как-то облегчить свое состояние, перевернуться. Почему-то казалось, что нахожусь в каком-то подвешенном состоянии. Но сама мысль о том, чтобы пошевелиться, приводила в ужас. Впрочем, думать тоже было невыносимо тяжело. В голове образовалась такая каша, что даже имени своего не могла вспомнить.

— Эй! Кто-нибудь? — от громкого звука, раздавшегося рядом, внутри все взорвалось, с потрескавшихся губ сорвался стон. Зачем так орать?

— Не надо, — просипела я.

— Мама! — завопил кто-то и дернул за руку. Этого мой бедный мозг не выдержал и ушел в бессознательность.

Следующая попытка очнуться оказалась более удачной. По крайней мере, ничего теперь не сдавливало, а голова лежала на чем-то мягком.

— Пи-ить, — взмолилась я. Иссушенное жаждой горло пересохло так, что причиняло нестерпимую боль. Губ что-то коснулось, и внутрь полилось нечто теплое и приятное на вкус.

Живая вода, не иначе! — определила я, потому что буквально оживала с каждой каплей, что попадала в желудок. Когда кто-то попытался отнять у меня сладкий нектар, возмущенно замычала и вцепилась в пластиковую бутылку обеими руками.

— Она приходит в себя! — радостно взвизгнул кто-то.

— Угу! — поморщившись, подтвердила я и, наконец, разлепила глаза. — Дхаар! — расплылась в глупой улыбке, — у нас получилось.

Медно-рыжая листва чахлого деревца, нависшего надо мной, палящее солнце, особый чистый воздух, не испорченный бензиновыми выхлопами и прочими отходами человеческой производственной деятельности, не оставляли сомнений, что я сейчас не на Земле, а в другом мире. Но…

Память обрушилась сразу, заставляя вновь пережить ужас последних секунд перед переносом.

— Игорь!

— Я здесь, мам, — сын бережно пожал мою ладонь, — как ты?

— Не поняла еще. А ты? — с трудом развернувшись, посмотрела на своего мальчика. Разорванный и грязный костюм, перепачканные засохшей кровью и копотью волосы, не менее чумазая мордашка. — Ранен?

— Нет. Кроме нескольких ссадин никаких травм.

— Хорошо, — перевела взгляд на Ольгу, у которой, как оказалось, лежала на коленях, — как ты? А Сэм?

— Нормально. Когда мы пришли в себя, его не было, — в глазах девушки блестели слезы, — я не понимаю, где мы? Что случилось? Почему я ничего не помню? Что это за жуткое место?

— Но как же? — мысль о том, что друг, возможно, погиб, сдавила сердце. Этого не должно было случиться. Только не с ним! Сэма могло выбросить в другом месте. Кеаррон же сказал, что достаточно попасть под воздействие амулета, и в портал затянет всех. В прошлый раз нас тоже перенесло в разные точки. Мало того, и в разное время. А значит, шанс есть. Что там она сказала? Не помнит? — Позволь узнать, совсем ничего не помнишь? И как тебя зовут тоже?