Вот и я о том же подумал! — согласно кивнул Барсук. — Но ведь ребят наших тоже не хочется бросать! Мария, я знаю, что ты не особо уважаешь эти все шумные сборища в клубе на набережной, поэтому, не могла бы ты сделать одолжение и мне, и нашему факультету, и прийти на игру?

Я едва не подавилась воздухом от возмущения. Я? Прийти на игру? Барсуков, а ты случаем головой о пробирку не стукнулся? Да я же спорт ненавижу во всех его проявлениях!

Но вместо этого, поняв, что так просто мне не отделаться от жалобного взгляда старосты, я скрестила руки на груди и пристально посмотрела на Ивана.

А что мне за это будет? — поинтересовалась я, выжидая.

Барсуков нервно сглотнул, видимо, мысленно просчитывая, что он может мне предложить. Наконец, глаза молодого человека радостно сверкнули, а сам Ваня довольно улыбнулся.

А я тебе помогу с пересдачей у Котикова, — нашелся, что ответить Барсуков.

Что-то в голове щелкнуло. А ведь пацан дело говорит! Никто лучше любимого ученика Котикова (единственного и неповторимого, кстати) не знал, как удачнее подкатить к преподавателю. И в нынешнем предложении молодого человека был свой плюс.

Думаешь, у тебя получится? — недоверчиво хмыкнула я.

Обещаю! — весело подтвердил свои слова Барсуков. — Только приходи на игру, Мария.

Я покосилась в сторону Стаса. На лице приятеля так и расцветала одобрительная улыбка, которая, если честно, меня порядком пугала.

Ладно, так и быть, приду, — выдохнула я, сдаваясь. Ваня от такой удачи едва ли не стал прыгать на месте, еще больше напоминая ранее упомянутого ушастого зверя. Я же мысленно предвкушала победу над аналитической химией и Цербером-профессором, которому править оставалось надо мной не долго.

Машунь, игра на долго не затянется, так что, ты не пожалеешь! — напоследок заверил меня Барсук, прежде, чем дальше направиться по своим сверх важным делам.

Но, староста глубоко ошибся и о своем согласии я пожалела довольно быстро. Даже утешительные мысли о скорой сдаче незачета меня не успокаивали.

Поэтому, заявившись в свою маленькую старую квартирку, которую мне снимали родители, я мечтала об одном — лечь в кровать и не просыпаться до завтрашнего обеда.

Кинув ключи на тумбочку, я принялась с каким-то особенным остервенением стаскивать с ног ботильоны. Нет, красота, конечно, требует жертв, но за сегодняшний день мои ножки, уже настрадались, поэтому сейчас требовали досрочного освобождения. Когда обувь на высоченных каблуках оказалась где-то в углу, а ступни коснулись ровного пола, я блаженно улыбнулась. Все же, не было ничего приятнее, нежели прийти домой и, наконец-то, расслабиться.

Я уже было собиралась стащить с себя еще что-нибудь из одежды, чтобы поскорее переодеться в домашнюю пижаму, но непонятный шорох, доносившийся откуда-то из комнаты, заставил меня застыть на месте.

Уж кого-кого, а гостей в такое время я точно не ждала. Тем более, незваных гостей, которые поджидали меня в моей же квартирке.

Как назло, в коридоре кроме сломанного зонтика и грязной обуви не было больше ни одной полезной вещи. Мысленно сделав себе пометку спрятать в следующий раз в ящике тумбы какой-нибудь нож на такой случай, я взяла в руки зонтик, попутно пытаясь придумать, как использовать его для самообороны.

Нет, любая бы нормальная и адекватная девушка, поняв, что в ее доме находится посторонний, наверняка, потихоньку бы слиняла и вызвала полицию. Но, так как я качествами «нормальной» девушки никогда не обладала, я сделала глубокий вдох, после чего с крикам «Наши не сдаются!», ломанулась в комнату, не забывая размахивать сложенных зонтиком, словно бейсбольной битой.

«Дура!» — скажете вы, и будете совершенно правы.

Потому что в следующую секунду старенький зонтик поздоровался с чугунной сковородой (кстати, тоже моей), а мой потенциальный противник заверещал, словно резаный енот.

Убивают! — вопил кто-то, наобум размахивая кухонной утварью. Отскочив в сторону, чтобы меня не зацепило, я попыталась сосредоточиться, но вопящее «нечто» настойчиво не давало этого сделать.

В конечном итоге, у меня ушло почти сто семнадцать секунд, чтобы понять, что воришкой в квартире был, а точнее была, никто иная, как Лерка.

Соколова, ты чего здесь разоралась?! — прикрикнула я на подругу, стараясь привлечь ее внимание.

Поняв, что обращаются именно к ней, Валерия резко замолчала и внимательно уставилась на меня.

Ой, Машунь, а это ты? — как-то уж слишком глупо улыбнувшись, нервно произнесла подруга. — Ты меня так напугала! А что ты здесь делаешь?

У меня едва ли не задергался правый глаз. Это кто тут и кого еще напугал? И вообще, что за дурацкие вопросы?

Не поверишь, Лерок, я здесь живу. А вот что здесь делаешь ты, для меня загадка.

Соколова снова занервничала, словно кот, которого только что поймали за поеданием спертого куска мяса.

Машенька, солнышко, а я тут по делу, — начала тараторить подруга, наконец, опуская сковородку (если честно, боевая поза Соколовой с «орудием свободы» в руках, меня порядком напрягала). — Ты только не волнуйся!