— Сальватор Геннадьевич, добрый день! — Поздоровалась Мария Семеновна, едва переступив порог торгового зала. Надо отдать ей должное, но администратор держала себя в руках и виду не подала, что с шефом что-то не так.

— Добрый день, Мария Семеновна! Рабочие моменты обсудим чуть позже.

— Но… — начала, было, женщина. Однако начальник стремительно покинул зал, оставив публику недоумевать от недосказанности, неожиданности и кучи свалившейся информации. Ненужной информации. Но люди в нашей стране, как известно ну, очень любопытные, поэтому мимо них даже комар не пролетит незамеченным.

Преодолев длинный коридор, Сальватор завернул за угол и увидел девушку сразу же. И узнал… платье. Да-да, то самое синее платье, что было на ней в тот день, когда он впервые встретил Фею в парке, кружащуюся в ветвях березы. Странно, но сейчас она казалась ему еще более прекрасной, чем тогда.

— Не знаю, но мне помог.

Услышал Сальватор ответ шатенки на какую-то реплику секретарши.

— Хотя счастливее я от этого не стала, — грустно добавила Дорофея.

— А что тебе не нравится? Ритуал сработал. Тебя повысили. Работа — огонь! Начальник — Бог, симоронский Бог, — захихикала Машенька и немного успокоившись, добавила, — ты неблагодарная.

— Наверное, это правда. Я просто переживаю из-за долгого отсутствия босса. Вот и несу чушь всякую. Боюсь, чтобы продажи не пошли на спад или еще чего-то катастрофического не случилось.

— Не переживай. Я сделаю обряд, и все будет хорошо. И про бизнес этот упомяну. Ой, — взвизгнула Машенька, заметив босса, внимательно наблюдавшего за всем, что происходит в помещении.

– Что? — Вопросила Дорофея, оставшись в неведении.

— Сальватор Геннадьевич…

— Что Сальватор Геннадьевич?

— Избит, — пропищала Машенька.

— Ты что такое говоришь! Дома он, наверное. Спит, например, или кофе пьет и рассматривает последний отчет.

— Избит, говорю.

Наконец Сальватор отделился от двери и бодрым шагом направился к девушкам.

— Не хорошо Машенька так поступать. Смотри, еще до смерти напугаешь моего заместителя. Возьмет и сбежит, а я без нее уже не могу.

Услышав этот мелодичный голос, сердце Дорофеи затрепетало в груди, словно бабочка только что выпорхнувшая из кокона. Она боялась повернуться и встретиться с ним взглядом, но в тоже время так желала этого. Однако обернувшись ее эйфорию как рукой сняло. Босс действительно был избит.

— Нужно обработать раны, — не вовремя влезла Машенька.

— Да, нужно. Принеси мне аптечку в кабинет и кофе, а я пока почитаю это.

И не дожидаясь, разрешения или хотя бы позволительного жеста Сальватор выхватил листок с симоронским ритуалом из рук секретаря и направился в кабинет. В этот момент нужно было видеть, что творилось у него за спиной. И если бы Дорофея умела убивать взглядом, то Машенька была бы уже в аду, в самом адски адском котле на потрескивающем диком огне.

К сожалению, таким даром прекрасная Фея не обладала, поэтому ей пришлось нестись со всех ног за боссом и, прошмыгнув в кабинет, шатенка попыталась забрать листок. Атака оказалась неудачной. И последующие штук пять тоже.

— Ну, Сальватор Геннадьевич, отдайте. Это нельзя читать… вам.

— Тогда я точно должен это прочесть. Итак, что тут.

Шеф развернул свою добычу, и шуточно отбиваясь от безрезультатных попыток, Дорофеи вырвать бумагу принялся читать. Это было довольно трудно, учитывая постоянную прелестную помеху, что как попрыгунчик скакала, вокруг стараясь выхватить симоронский трудовой договор.

Наконец кое-как дочитав до конца, Сальватор резко развернулся и заключил Дорофею в объятия. Ах, как же долго он этого желал. Просто вот так близко находиться к ней, смотреть в удивительные серые глаза, вдыхать нежный аромат, водить руками по гибкой спине.

— Дорофея, а у тебя тоже в комнате на люстре можно найти ммм… красные труселя?

— Нет, конечное, нет. Я так и знала, что вы все неправильно поймете.

— Собственно как и ты. — Перебил шатенку Ломбарди. — Я повысил тебя, потому что увидел в этих глазах огонек креатива, потому что у девчонки сильный характер, ядовитый язычок, подумал тогда я. И это все не действие ритуала или еще чего. Это мое сформировавшееся мнение, мой взгляд на тебя, как работника.

Дорофея не нашлась, что ответить, поэтому тупо пялилась на его мужественный подбородок то и дело облизывая пересохшие губы.

— Тук-тук, — пропела Машенька, открывая дверь, — а вот и аптечка. Ой, извините. Я как всегда не вовремя.

— Все в порядке, Машенька, — проговорил Сальватор и выпустил Дорофею из объятий. Конечное, он бы предпочел, чтобы ранами занималась именно сероглазка, но просить об этом не стал. Вместо этого обратился к секретарю:

— Обработаешь раны?

Эффект был умопомрачительным и для Сальватора и для бедной Машеньки, которая офигела от ответа подруги.

— Я обработаю. Я… Машеньке некогда ей надо делать симоронский ритуал на повышение продаж в нашем магазине. Правда, ведь?