Не знаю, до каких пор я стояла бы у закрытых дверей, если бы не подоспела Эмили.

— Что вы здесь стоите, госпожа? — спросила она.

Я лишь помотала головой.

— Тогда я войду? — робко предложила она.

— Нет, пожалуй, тебе не стоит это видеть.

Но, как водится, Эмили тут же захотела на это посмотреть. Как я не убеждала ее, что ей это не понравится, служанка стояла на своем.

— Я только посмотрю, — твердила она, ненавязчиво отодвигая меня в сторону.

Наконец, мне это надоело. Пусть смотрит, если так хочет. Только пусть потом не жалуется.

Довольная, что добилась-таки своего, Эмили заглянула в комнату и… дом огласился таким визгом, что хоть святых выноси. Я зажала руками уши, так как вопила она в непосредственной близости от меня.

На визг любопытной служанки примчалось все население дома, включая, между прочим, абсолютно целую и невредимую Эвелину и Этьена.

— Да прекратится это когда-нибудь? — спросил герцог у пространства, — что на сей раз?

Я молча указала на дверь. Он отодвинул голосящую Эмили, по ходу дела велев:

— Уймите ее кто-нибудь.

Этим занялся Этьен, не придумав ничего лучше, как отвесить служанке звучную оплеуху. Эмили тут же замолчала, но ненадолго. Она начала всхлипывать, дрожать и причитать, что ни за что бы не поехала в этот жуткий дом, если б знала, чем все это обернется.

Герцог тем временем распахнул дверь, явив миру вышеописанную картину. На несколько минут воцарилась тишина, даже Эмили перестала всхлипывать.

— О Боже, — прошептала Эвелина сдавленным голосом.

Кажется, ее тоже тянуло завизжать.

Герцог шагнул к раскачивающейся фигуре, поднял голову и внимательно осмотрел то, что представилось его глазам.

— Черт побери, — наконец, отозвался он, — это же кукла.

Я, пересилив природное отвращение, подошла ближе.

Да, он был прав. Дура, Господи, где были мои глаза? "Лицом" этой гротескной фигуре или, точнее, головой служила подушка, вспоротая крест-накрест. Сверху на нее был наброшен пучок пакли. Все остальное довершала простыня.

Герцог обернулся к остальным и окатил таким взглядом, что все побледнели и затряслись, даже Эвелина, хотя она-то ни в чем не была виновата.

— Найду того, кто это сделал, — негромко, но очень веско сказал он, — удавлю.

После таких слов не нашлось ни одного человека, кто счел бы своим долгом задержаться здесь дольше двух секунд.

Я вновь подняла голову, прикидывая, какого роста должен быть этот неизвестный, чтобы умудриться повесить "это". Наверняка, он встал при этом на стул. Нет, на стол. Точно, вон и стол. Его не удосужились отодвинуть на место.

Дернув за простыню, я сорвала "куклу" с потолка. То, что от нее осталось, мягко шлепнулось на пол.

— Испугались? — спросил герцог.

— Не очень, — отозвалась я, — скорее, удивилась, кто бы это мог быть.

— Жаль, что не напугались. Может, поумнели бы.

И с этими словами он удалился. Наглец! Что нужно сделать, чтобы ты сам поумнел? Нахал. Удара подсвечником, явно, недостаточно.

Итак, возникает старый вопрос. Кто это сделал? Кто-то, подкупленный моим предприимчивым убийцей, спору нет, но вот кто? Меня это очень интересовало. Знала бы, повесила его рядом с этой куклой.

Сколько же денег у убийцы, раз он, не задумываясь, так швыряет их направо и налево! Думаю, не меньше миллиона. Предыдущие попытки уже обошлись ему в кругленькую сумму. Тысячу одному. Тысячу другому, третьему, так никаких денег не напасешься. Какое завидное упорство! Какое восхитительное терпение! Вот уж, чем никогда не могла похвалиться, так это терпением.

Я забралась в кресло, любимое место для моих размышлений и начала думать. Значит, так. С каждым покушением личность убийцы становится все яснее. Что я теперь могу о нем сказать? Этот человек очень упрям и упорен, обладает завидным терпением и изобретательностью. Он богат и он очень хочет от меня избавиться. Что еще? Кажется, все. Нет, есть еще одна деталь. Он очень хорошо знаком с обстановкой, которая меня окружает. Это значит, что у него хороший осведомитель.

Я сидела довольно долго, вертя эту идею и так и эдак, рассматривая под любым углом, не обращая внимания ни на что. А что, если подойти к этой проблеме проще?

У кого в этом доме есть мотив для моего убийства? Кто меня терпеть не может и не скрывает этого? Кто очень хочет от меня избавиться? И наконец, у кого есть прекрасная осведомленность и возможность для покушений?

Думаете, я очень долго соображала? Не такая уж я дура. Я быстро нашла подходящую кандидатуру. Ответ был один: герцог. Все сказанное выше прекрасно к нему подходит. Упрям, как осел, упорен, еще бы нет, терпелив — достаточно, изобретателен — наверняка. И богат.