У нас на кухне мама Айла главная. Попробуй без спроса тронь что-нибудь!

Нет, не может быть у него жены. Как можно жить в одной комнате и мужчине и женщине?

Нужно готовить. Что я буду без дела сидеть, как лентяйка. Некрасиво так.

Открываю полки, холодильник.

Откуда я знаю, что он ест! — расстроенно смотрю на продукты.

Плов? Плов везде едят…

На верхней полке куриный фарш.

И кебаб.

И лепешки с сыром.

Может суп еще?

Не знаю…

Суп я готовлю не очень. Джан не любит.

На стене висит фартук. Надеваю…

Очень надеялся вернуться пораньше, но не вышло. Затянули с регистрацией. И сейчас лечу, обгоняя плотно идущие тачки.

Яся, наверняка, уже проснулась.

У дома скидываю скорость, с замиранием сердца разглядываю их машину, входную дверь… и ее мужа. Он в тачке и тоже внимательно смотрит на меня. Она же никак не могла выйти?..

А если у нее был с собой телефон?!

Твою мать! Я даже не проверил!

Паркуюсь, снимаю шлем. Слышу, как дверь его машины хлопает. Разворачиваюсь.

Мышцы каменеют. Машинально разминаю плечи, ноги автоматически встают в стойку.

Мхм… двоечку в челюсть, бросок и на болевой… и руку сломать… ту, которой губы разбил ей…

Встряхиваюсь.

Инстинкты требуют идти в лобовую атаку. Сказать, как есть, поставить его перед фактом.

И я бы сделал это, будь я уверен в Жасмин.

Но сейчас этого делать нельзя, если он завалится с ментами и надавит на нее, она пойдет за ним. Это без сомнений.

— Добрый день, — разглядывает меня.

— Добрый.

— Вы вчера вечером девушку не видели здесь? — склоняет голову на бок, наблюдая за моей реакцией.

Он говорит как русский, совершенно без акцента. И вблизи выглядит тоже немного моложе, чем мне казалось.

Несколько раз он ловил мои взгляды направленные на Ясю. И мы молчаливо сталкивались. Он не идиот.

— Какую девушку?

Недовольно морщится моему вопросу. Оба мы понимаем о ком речь. Но терпеливо описывает:

— Шатенка. Стройная. В вечернем открытом платье. Серебристом. С восьми до десяти вечера.

— В открытом платье? — не могу сдержаться я. — Вчера? С восьми до десяти вечера? Вчера было очень холодно. Как она могла оказаться на улице в открытом платье? — поднимаю я бровь. — Поищите в морге. Или в госпитале, если повезло.

Вежливость с его лица стекает.

— Ты видел или нет?

— Нет.

— Как ты мог не заметить? — подозрительно. — Всегда приезжаешь в это время. Всегда на мою жену пялишься. Странно…

Между нами циркулирует адреналин, тестостерон и взаимная неприязнь.

— Действительно, странно. Но если бы я заметил такое, то, без всяких сомнений обратился в какие-нибудь социальные органы, фонды, организации по «жертвам домашнего насилия». Может, тебе там жену поискать?

Разворачиваюсь спиной, демонстрируя, что разговор окончен.

Иду к двери. Сердце колотится.

Нужно было просто вежливо сказать «нет»! "Нет" и все. Но не могу я, бл*ть, не могу!

Что теперь делать? Нагрянет ведь участковый, как минимум.

Делать тут можно только одну вещь — говорить с Ясей, убеждать, дать ей уверенность и другое плечо, за которым можно укрыться.

А еще уехать отсюда.

Подальше.

Только, вот, куда?

У меня вечером три тренировки… Стряхивая со спины его прилипший взгляд, я открываю ключом дверь и захожу внутрь, тут же замыкая за собой. Внутри еще все кипит от ярости и навязчиво крутится парочка сюжетов с его разбитой мордой.

Поворачиваюсь.

От кружащихся в квартире запахов желудок тут же сводит приступом голода. Сглатываю слюну.

— Яся? — отыскиваю ее глазами.

Замерла за стойкой. Покусывая губу, неуверенно мнет в пальчиках полотенце. Совсем юная без косметики, как девчонка. Красивая, яркая девчонка. В фартуке… босиком… Длинное платье затянуто в узел возле колен. Тонкие щиколотки с браслетиками, смуглые идеальные икры… Мне становится тяжело дышать, член настойчиво упирается в ширинку.

Заметив мой взгляд, спохватываясь, одергивает платье, на щеках румянец.