С леди эль Мора и герцогом эль Соар проблем не возникало. С Тизаром тем более. Особенно после того, как стало ясно, что в конце концов мне удалось переупрямить даже нашего императора. Правда, сам император меня на дух не переносил. Но хотя бы не гнал. Не оскорблял. В том числе и поэтому я каждое утро отдавал ему накопленную за сутки магию. Если он все-таки срывался, то забирал излишки. А каждый вечер хотя бы на полчаса тайком пробирался в спальню и выдавливал из себя остатки, чтобы он мог быстрее восстановиться.

Естественно, за всей этой суетой я уставал так, что порой, задержавшись в покоях императора, нередко вырубался следом за ним. На час или на два… насколько мог. После этого снова вставал, проверял защиту. И опять уходил, чтобы вернуться только к утру.

Из-за такого плотного графика есть приходилось ночью, потому что навещать кухню днем я не успевал. Да и отлучаться по нужде не всегда мог себе позволить. Из-за скудного питания я совсем отощал, причем так, что это стало заметно даже под маской. Однако дефицит питания восполнял тем, что большую часть дня проводил в подключенном к «проводам» состоянии. К зеленым, синим, желтым, белым… пока его величество решал текущие дела, я отслеживал перемещения слуг, подслушивал, о чем говорят гости в зале ожидания. Следил за стражей, прачками, караульными, аристократами… черт возьми! Я неусыпно следил даже за Тизаром! Поэтому всегда имел представление, где кто находится и как с кем связаться. А при необходимости мог и ниточку в нужном направлении протянуть, чтобы что-то подправить или наоборот убрать.

Признаться, за всю свою осознанную жизнь (как старую, так и новую) мне впервые довелось работать в таком бешеном ритме, поэтому на какое-то время мой мир сузился до размеров императорского дворца. И я совершенно упустил из виду, что творится снаружи. Более того, когда в один из дней его величество все же решил выбраться в город, меня до глубины души поразило отсутствие листвы на деревьях и пар, густыми облачками вырывающийся у людейизо рта. Когда же в довершение всего с неба посыпались мелкие белые крупинки, я и вовсе озадаченно замер.

– Вот и первый снег, – протянул Зиль, запрокинув голову и поймав на язык пару снежинок. – Надо же, как время бежит… да, Мар?

Я оказался настолько обескуражен открывшимся зрелищем, что просто не нашелся с ответом. Зиль тогда, помнится, поржал. Я, пожалуй, смутился. А всего через пару месяцев произошло событие, которое с ног на голову перевернуло всю мою прежнюю жизнь и перечеркнуло планы, которые я так долго вынашивал.

Наверное, я уже не вспомню, когда меня стали регулярно тревожить сны, но, пожалуй, впервые я заострил на них внимание именно после того, как на моих волосах осели первые снежинки. Это был толчок… отправная точка, после которой моя жизнь решительно покатилась под откос.

Сперва это были слабые, совсем еще короткие звоночки. Скажем, я стал чувствовать духоту в кабинете императора. Мне постоянно было жарко во дворце, поэтому на ночь приходилось открывать окно в покоях его величества. Но даже так нормально засыпал лишь после того, как снимал рубашку и ложился у самого окна. На сквозняке. При этом чувствуя себя, как лесной зверь, которого пустили в хорошо протопленную избу, но позабыли, что с такой густой шубой он прекрасно переночует и на улице.

Дальше – больше. Я стал замечать, что постепенно отдаляюсь от людей и с трудом переношу долгие аудиенции у императора.

Меня начали раздражать запахи. Я стал различать даже слабые нотки парфюма, которым пользовались гости и особенно гостьи его императорского величества. Сам Карриан, хвала Рам, предпочитал не лить на себя всякую гадость. Но дамы, как, наверное, везде, на них буквально отрывались. Порой во время завтраков, стоя за спиной Карриана, я едва не морщился от одуряющего запаха еды, смешанного с едкими благовониями. Во время приемов хотелось повесить на нос прищепку. Или дышать только ртом. И поначалу это действительно помогало, но вскоре терпеть это издевательство стало невозможно, и пришлось использовать транс, чтобы сохранить самообладание и не покинуть кабинет прямо посреди приема.

Еще я заметил, что с каждым днем пребывание во дворце все больше начинает меня тяготить, тогда как ароматы улицы, напротив, стали влечь к себе с неодолимой силой.

Я несколько раз ловил себя на том, что вместо того, чтобы прислушиваться к разговору, молча таращусь в окно, на ярко-синее небо или подсвеченные фонарями низкие тучи. На то, как идет дождь. Как следом за дождем начинает идти снег. Во время снегопадов я буквально выпадал из реальности – на минуты, иногда даже на часы, особенно, если оставался один.

А потом мне действительно стали сниться сны. Яркие, цветные. Про лес, охоту, лунные ночи, искрящиеся по утрам капельки росы на пожухлой траве и долгие-долгие переходы, во время которых неутомимые лапы несут меня все дальше от людского жилья и все ближе к тому, что я считал настоящей свободой.

Я стал сторониться чужого общества, старательно избегая не только Зиля или Нерта, но даже с Тизаром не хотел лишний раз общаться. Сперва списал это на плохое питание и невесть откуда взявшуюся тоску, которая в эти месяцы и впрямь приобрела устрашающие размеры. Но потом понял – дело не в ней. Я просто устал. От этой работы. От жизни. От шумных людей, от дворца, от не проходящего ощущения собственной ненужности и бесполезности той работы, которую я упорно делал.