Он поднимает на меня глаза и в них такая палитра эмоций, что я не верю ни единому слову. Влад знает о себе куда больше, чем говорит, и мне теперь тоже хочется прикоснуться хоть на секунду к тому, что он скрывает.

— И что теперь? — спрашиваю я.

Странное ощущение беспомощности одновременно интригует и пугает. Иллюзия замедленного времени как никогда яркая. Вот мужчина берет с тарелки дольку манго, выворачивает так, чтобы нарезанные квадратики выступили вперед. Даже это простое действие кажется нереально эротичным, и я облизываю пересохшие губы.

Затем Архипов подносит манго к моим губам, и я с наслаждением кусаю его. Жутко хочется помочь себе руками, но интуитивно я чувствую, что не стоит. Надо принять правила игры, тем более, что они совершенно мне не противны. Пугают — да. Но не отвращают.

— Я бы могла съесть больше, если бы вы меня не связали, — говорю, облизывая мокрые от сока губы.

— Мне иногда кажется, что в этом смысл твоей жизни — съесть как можно больше, — смеется Архипов. — Как тебе удается быть такой худой?

— Я что, виновата, что у меня обмен веществ такой?

— Не знаю, кто виноват, но чертовски ему благодарен. Это очень эротично.

— Тогда дайте косточку поглодать!

— Придется заслужить, — нехорошо так улыбается шеф.

Все внутри переворачивается, когда он губами касается шеи, языком проводит по коже за ухом. Я упираюсь ладонями ему в грудь, но сопротивление выходит слабым. И вовсе не из-за веревок. Требовательный поцелуй лишает меня остатков дыхания.

— Вкусное манго, — говорит Архипов, отрываясь от моих губ. — Хочу еще.

Подносит новую дольку, но едва я примериваюсь к ней, из приемной раздается стук в дверь.

Мы с шефом переглядываемся.

— Семен? — делает он предположение.

— Швабра, — хмыкаю я.

— Никуда не уходи, — бросает он мне.

Ну да, меня же манго не корми, дай побегать со связанными руками!

Когда Влад уходит, я несколько секунд прислушиваюсь к звукам за дверью, но разобрать ничего не могу. Тогда решаю воспользоваться моментом, хватаю оставшуюся от манго сердцевину и вгрызаюсь зубами.

Вот поэтому он меняет их каждые пару месяцев: начинает привязываться, узнавать. Нет, конечно, Архипов и так понимает, что за каждой девкой, которую он трахает, скрывается личность, со своими тараканами и характером, но предпочитает не вдаваться в подробности. Поэтому его любовницы красивые, хорошо упакованные, молчаливые, улыбчивые и послушные. Отступления от шаблонов он не любит, даже скорее ненавидит.

Как только узнает о подружке что-то личное, начинает подыскивать замену.

Блондинка перед Олененком оказалось, обожает мюзиклы, и на очередном вечере он с удивлением следил за тем, с каким восторгом она смотрит "Щелкунчика". Брюнетка, которую он трахал в прошлом году, готовила потрясные коктейли, буквально наизусть знала целый талмуд рецептов, обожала придумывать новые и при этом ни капли в рот не брала. Еще какая-то рисовала, а самая первая секретарша, которую Влад взял, потрясно пела.

Как только он узнавал о них что-то личное, выставлял прочь. Никому не придумывал прозвища. Никого не кормил манго с рук. Никого не провоцировал на эмоции. Пришла, разделась, секс, ушла.

Если он не закончит то, что происходит, потом сильно пожалеет. А закончить это можно двумя способами: или взять ее, или отпустить. Но отпустить он не может, физически не способен расписаться в собственном бессилии. Думал, Олененок сдастся, пойдет на попятный, но потерпел сокрушительное поражение.

А ведь она снова выиграла: в приемной действительно Лариса.

— Что-то случилось? — спрашивает Архипов.

Ее губы трогает легкая улыбка. Невольно он сравнивает ее с Олененком, и сравнение выходит в пользу Леси.

— Увидела свет в твоем окне, подумала, ты скучаешь, заработался. Решила предложить поужинать где-нибудь.

— Спасибо, но я не голоден, работы много. Вечером здесь спокойнее.

Она все не уходит, задумчивым взглядом рассматривает приемную.

— Ребенок еще не сбежала?

— Она не ребенок.

— Ты знаешь ее лучше. И ее отца, верно?

Архипов хмурится, слыша в голосе Лары неприкрытый намек.

— О чем это ты?

— Данков в федеральном розыске. Набор статей впечатляет, заказное убийство, коррупция, отмывание денег. Ты уверен, что его дочь вблизи от тебя не несет… угрозы?

На то, чтобы не выругаться, уходит вся выдержка. Олененок-Олененок. Днем, в ресторане, она лишь мельком обмолвилась, что отец сбежал от полиции, но сделала это так, что у него и в мыслях не возникло копать дальше. Такое бывало часто: крупные бизнесмены сбегали заграницу от проверок, налоговых, штрафов. Но заказное убийство? Это серьезнее, чем нецелевое использование.