— Зачем ты убила слугу, если сама приказала ему совершить убийство? — раздался рычащий голос Ревальда, стоявшего рядом с ними.

Ероха вздрогнула, совсем не заметив мужчины, даже не представляя, когда он подошел. Впрочем, как и Сиена. Но ее растерянность длилась лишь краткое мгновение, а потом она нагло заявила:

— Не понимаю, о чем ты говоришь, виторг.

— А я думаю, что понимаешь, — гневно процедил Ревальд и пошел на принцессу. Она попыталась отойти, но он тут же перехватил ее и сжал за горло.

— Ты не смеешь! Я принцесса, — захрипела она, пытаясь откинуть его руку, что не получалось.

— Ты — тварь, считающая себя выше других, способная хладнокровно убить за свой же приказ. Если бы ты была воином, я бы растерзал тебя.

Она смело посмотрела на него и произнесла:

— Докажи, что обманываю, и я понесу любое наказание!

Мужчина продолжал держать мертвой хваткой, сдерживая себя от огромного желания свернуть ей шею, одновременно пытаясь успокоить взбесившегося зверя, озверевшего только от одной мысли, что девочку могли убить.

— Ревальд, она права, нужны доказательства, — заявил Хантер, оказавшийся поблизости, не предпринимающий никаких действий по спасению принцессы.

— Ты знаешь, что это не так, — зарычал мужчина, сдавливая горло, вглядываясь в глаза, вдыхая ее запах, стараясь распознать страх и раскаяние, но кроме возмущения и гнева ничего не увидел.

— А если так? — уточнил Хантер, и тут же сбавил тон. — Ты бы успел… С ней ничего не случилось… Приди в себя. Мы отличаемся от них… и Сиена — девушка.

Мужчина недовольно зарычал и в следующее мгновение разжал ладонь, отпуская принцессу. Сиена рухнула в снег и стала закашливаться, с обидой выдыхая:

— Я хотела помочь… хоть для меня это неприемлемо. А ты… меня…

— Я не верю тебе, женщина. Свои сказки рассказывай Хантеру, — буркнул Ревальд и шагнул к Кассандре, как вдруг услышал в спину:

— Это я принцесса! Я! А ты ее ставишь выше меня. Ты не можешь быть альфой! Я знаю точно!

Мужчина не обернулся, наклонился к дрожащей девушке и, подняв на руки, презрительно отчеканил:

— Свое мнение скажешь на обряде.

— И не смей называть меня женщиной! Я принцесса! — пробурчала она, закрывая лицо, недовольно бурча: — Хотела помочь, но нет, не дождешься благодарности. Бесчувственные и неблагодарные…

Ревальд не слушал, двигался вперед, согревая своим теплом хрупкую красавицу, вцепившуюся в него, уткнувшуюся в его грудь. Проходя мимо брата, он сухо выдал:

— Мы отправляемся в путь.

Мужчина кивнул и, посмотрев в сторону, кивая головой на принцессу, рядом с которой стоял Хантер, произнес:

— Я переживаю…

— Не стоит… Он все понимает.

Кассандра не слушала, она только сильнее прижималась, стараясь забыть про все. Оказавшись на черном мертаре в объятиях сильного мужчины, она старалась успокоиться, чтобы вновь быть собой, но ей было так страшно, что она хотела обо всем забыть.

«Я слаба душой и телом… Я не могу с достоинством принять свою судьбу. Я очень хочу жить и… быть рядом с ним», — с горечью подумала она, признавая, что ее надежда несбыточна, но не в силах не мечтать. Через некоторое время забота, доброта огромного виторга согрели девушку, и Кассандра погрузилась в сон, желая на время забыть о том, что в скором времени должно произойти.

Девушка проснулась от громкого дыхания мертара. В полной тишине животное очень слышно выдавало тяжелые хрипы. Стараясь не реагировать, как сильно прижимает к своей груди мужчина, девушка посмотрела вперед, вглядываясь в красивую снежную дорогу, усыпанную серебристым снегом, освещенную круглой луной. Было в этой картине что-то таинственное и волшебное, похожее на сказку.

Мысли о смерти Сонтара не давали покоя, заставляя вновь и вновь вспоминать. Через время Кассандра успокоилась. Она стала понимать, что если будет доказывать и говорить правду, то ни к чему хорошему это не приведет. Кто принцесса и кто она. Никто. Жертва, не имеющая голоса. Но Кассандра четко слышала, что сказал Сонтар. Мужчина намекал на приказ принцессы. Девушка знала, но и не понимала, зачем ей это. Для чего? Проверка? Желание казаться доброй? Почему она так странно себя повела? Эти мысли не давали покоя.

Да и зачем она так переживает? Все бессмысленно. Защита оборотня давала крохотный шанс на то, что возможно новые условия позволят ей жить, но с другой стороны, Ревальд сказал, что они поддерживают два свадебных обряда, а значит, должна быть жертва. Она умрет. Это неизбежно.

Девушка закрыла глаза, сожалея, что родилась ерохой, что боги прокляли, обрекая на ужасное существование, жить, осознавая что когда-то ты будешь лежать на алтаре, заколотая в сердце, чтобы получили счастье другие. Тяжело принять такую судьбу, и она и не приняла сих пор. Не могла смириться. Хотя вроде как за столько времени ей это вдолбили, и выхода не было. Повернувшись, посмотрела в сторону леса. Деревья казались огромными великанами, темными и страшные, пусть светила луна. Но там… веяло опасностью, и девушка чувствовала ее.