Хочет разговора? Пусть. Мы можем это сделать и здесь. На улице. Да я готова сделать что угодно, чтобы не заходить в его квартиру.

В памяти еще живы воспоминания последних моих минут, проведенных здесь. Я еще отчетливо помню, как ночью, брела по этим улицам, не понимая, как жить и что делать дальше? Я еще помню те слезы, которые фонтаном били из глаз, закрывая меня от реальности.

— На улице?

— Можем пойти в то кафе за углом.

Секунда раздумья, Егор понимающе кивает, берет меня под руку, и ведет по направлению к кофейне.

Мы сидим за столом, в довольно оживленном месте и стараемся не пересекаться взглядами.

Я пью медленно, стараясь отложить момент оплаты счета, и чаще смотрю на других людей, в числе которых в основном молодые пары, которые с нежностью держат друг друга за руки.

— Я скучал. — перевожу взгляд на Морозова.

Сердце начинает бешено стучать каждый раз, как только он говорит мне эти слова.

Молчу. Кручу, высокий стакан в руках, и не прерываю зрительный контакт.

— Ник, знаю, что урод. Знаю, что сложно мне поверить. Знаю, что ненавидишь.

Ноль реакции.

Я просто слушаю, как губка, впитывая в себя все его эмоции.

— Хочу все исправить. Хочу стереть все воспоминания. Хочу схватить тебя и никогда не отпускать. — он говорил так искренне, с таким надрывом, что мне захотелось взять его горячую ладонь, и крепко сжать. — Хочу, чтобы ты была всегда рядом. И не хочу, чтобы ты продолжала работать в той конюшне.

Напряглась.

Разозлилась.

— Я работаю, чтобы оплачивать свое существование. Где я это делаю, тебя не должно волновать.

— Я только сказал.

— Лучше не говори. — ярость нарастала. — Ты ради этого привез меня сюда? Чтобы просто сказать, что тебе не нравится место моей работы?

— И это тоже. Твоей подруге также не очень нравится эта шарашкина контора. — Замечает он.

— Катя забыла, что ей нельзя разговаривать с незнакомыми людьми? — Меня оскорбляет тот факт, что именно подруга слила меня. — И тем более рассказывать им про мою личную жизнь?

— Нет. Она просто поделилась со мной своими переживаниями.

Делаю глубокий выдох.

— Тот ушлепок, с которым ты однажды в клуб сходила, тоже доверия не вызывает. — Продолжает Егор, уже буравя меня взглядом.

— Господи, ты и про клуб знаешь? Кате нужно язык отрезать.

— Она здесь не при чем. Владельцем того клуба является мой знакомый. Ты видела его на дне рождении Кар… — Каролины, мысленно договариваю за него. — В общем, ты знакома с ним. Он мне позвонил, и сказал, что видел тебя.

Человек видел меня лишь один раз. Как умудрился запомнить? Или у меня метка на лбу, которая означает, что я являюсь собственностью Егора Морозова?

— Ты запретил ему теперь впускать нас в клуб?

— Нет. Наоборот, сказал, что скоро придем к нему вместе.

— Очень самонадеянный поступок с твоей стороны, Морозов.

Официант не дает ему ответить, тихо подходит сзади, и предлагает обновить остывший кофе. В тот момент, когда я хочу согласиться, Егор отказывает. Быстро протягивает парню бумажную купюру, и встает с места. Я не успеваю опомниться, как уже стою на улице, и парень аккуратно застегивает пуговицы на стареньком пальто.

— Я хочу домой. — Говорю, когда делаю первый шаг в сторону стоянки такси. Лишних денег на эту роскошь нет, конечно, но моя трусость не позволяет продолжить общение в квартире Егора.

Иду, Егор молча шагает следом. Проходя мимо подъезда, подхватывает на руки, и открывает дверь.

И я снова не кричу как умалишенная. Не ору, словно меня похитили. Просто потому, что в фойе людей много. А я не маленькая, капризная девочка, которая любит делать из всего шоу. Да, не хочу идти к нему, но и играть на публику мне тоже не хочется.

— Напрягает твое молчание, белка. — Занося ношу в лифт и нажимая на кнопку нужного этажа, говорит Егор, не рискуя ставить меня на пол.

— Мысленно представляю, как убиваю тебя. — объясняю свое поведение, не удерживаюсь, и кусаю его за плечо. Вряд ли ему действительно больно, но сделать это стоило.

Ответка Морозова не заставляет себя долго ждать. Его ладонь со звонким шлепком обрушивается на мои ягодицы, заставляя мое тело дернуться. Здесь точно не больно, но нервы натянулись с бешеной силой. Моя реакция на это чертово прикосновение, раздражает еще больше, чем насильное похищение.