– Вот прыткий попался! – возмутился один из догонявших, – мы его от самого входа в переулок догоняем!

Дима рванул вперед, в последней попытке прорваться, но «громила» схватил его. Дима попробовал закричать, но чья-то широкая ладонь закрыла не только рот, но и нос и он чуть не задохнулся. Хулиганы мастерски и очень быстро обшарили карманы.

– Он чист как мечта юной девочки – пропел один из тех, кто шарил по карманам.

– Не может быть! Хоть что-то, но должно быть! – твердо настаивал коротышка, который, похоже, был их атаманом – мы получим свое! Разденьте его!

– Да его тряпки воняют гарью! – поморщился «громила».

– Не обсуждай! – рявкнул «атаман».

– Ну, чего ты сразу так! – проворчал «громила» и неуклюже начал раздевать Диму.

«Банда извращенцев! – в ужасе подумал мальчик, обливаясь холодным потом – Боже, помоги!»

Раздев мальчика до трусов, банда скрылась за углом переулка, так как со стороны улицы в переулок вошла группа людей, похоже, возвращающаяся с какой-то вечеринки. Люди громко разговаривали и смеялись. Дойдя до Димы, несколько женщин «хихикнули», мужчины молча оглянулись на испуганного рослого мальчика, стоявшего за поворотом переулка в одних трусах и босиком. Когда компания прошла, Дима побежал домой, прекрасно понимая, что дома ему все равно нечего одеть. Одежда, в которой он был одет осталась единственной после пожара, и он постирал ее с вечера, чтобы одеть утром. Даже гладил ее Дима сегодня на работе, в бытовке, уговорив завхоза.

Пробежав несколько шагов, Дима вспомнил последнюю фразу, услышанную от бандитов, скрывшихся за поворотом:

– Да на что тебе это вонючее тряпье! Брось в мусорку!

Мальчик остановился и, соблюдая предосторожности, вернулся к началу переулка, где стояли мусорные баки. На счастье, вся его одежда оказалась в одном из баков. Схватив одежду, Дима спрятался за баки и оделся, ловя на себе удивленные взгляды прохожих. Впервые мальчик задумался над тем, как живут бомжи и как они чувствуют себя, когда роются в мусорных баках в поисках пищи. Всегда имея достаток, Дима не задумывался о жизни тех, кто «оказался за бортом жизни».

Быстро одевшись, молодой человек пошел домой. Раньше, пережив столько стрессов в один день, мальчик счел бы законным растянуться на своей постели и уставиться в телевизор, предоставив матери утешать себя, кормить, обеспечивать отдых и восстановление утраченных сил. Но теперь все стало иначе. Никого не интересовало все, что с ним приключилось – он должен был освободить место для стройматериалов, которые привезут завтра, радуясь и благодаря строителей, которые выкроили время для срочного заказа, не беря плату за срочность. Кормить его тоже было некому, так что пришлось радоваться той булочке, которую он успел «проглотить», выходя с работы. Забежать в больницу к матери Дима сегодня тоже не успевал. До поздней ночи он «разгребал завалы» во дворе, освобождая место у самой стены дома, недалеко от ворот, чтобы можно было разгрузить машину завтра. В своем дворе, защищенном от сторонних глаз высоким забором, Дима мог позволить себе надеть обгоревшую старую одежду для работы.

Уже в полной темноте мальчик помылся, как мог в тазике с холодной водой и лег спать. Электропроводку, обгоревшую во время пожара, Дима еще не восстановил, радуясь все же, что счетчик находился во дворе и не пострадал при пожаре. Поэтому надежда на скорое подключение электроэнергии несколько согревала душу. Несмотря на все переживания, спал Дима крепче, чем обычно, устав за день. Проснулся рано от утреннего холода, быстро собрался, плеснув в лицо ледяную воду из крана во дворе, и пошел пешком в больницу, затем на работу. Сегодня пришлось везде добираться пешком, так как бандиты забрали всю мелочь, которая оставалась в карманах. Сейчас все труднее было грабить, так как у большинства людей с собой были только банковские карточки, которые почти полностью заменили наличные деньги, но откуда бандиты знали, что у него могут быть «наличные»? Грабителей явно кто-то «навел», но кто? Неужели сосед дал деньги и сразу навел грабителей?!

Утром в больнице врач сообщил, что матери сегодня ночью стало хуже, и Дима вновь упал духом. Хотелось пойти и все вернуть назад – заказ на ремонт, деньги соседу… и все остальное. Ведь все это он делал для матери, чтобы ей было уютно и тепло, когда ее выпишут из больницы. Ради себя самого он не стал бы так стараться. Закрыл бы дыру в потолке комнаты, где спал, сделал бы крышу над этой комнатой, сделал бы замок на дверь в нее и пожил бы до тех пор, пока заработает на проезд до бабушки с дедушкой..

«А если мама умрет!?» – с ужасом подумал мальчик, и вдруг понял, что ни минуты не задержится здесь – в этом опостылевшем городке, уедет к родителям матери на Черное море. Старики будут рады – ведь они слабеют день ото дня. Конечно, жаль будет оставлять новых друзей, которых он приобрел в церкви, но мысль, что этот город выбрал для жительства отец, обрисовывала город самыми темными красками. Но в сердце мальчика все еще теплилась надежда, что мать выживет, «выкарабкается», как говорили врачи, не оставит его одного! И ради этого стоило трудиться, терпеть лишения, даже делать то, что было сверх сил! Он не представлял себе жизни с мыслью, что ее больше нет на земле! Пусть даже она будет инвалидом после всего, что случилось, если ему придется содержать ее всю жизнь! Только бы мама жила! Только бы была возможность после работы прийти домой, и прижаться к ее коленям, ощутив хоть на мгновение себя маленьким мальчиком, любимым и немного избалованным вниманием и любовью. Дальше можно было снова идти, бороться за существование и за место под солнцем для себя и для нее. Если отец бросил их сейчас – пусть бы не возвращался никогда! Дима готов был работать за двоих, только бы не пришлось его видеть и слушать, как мать пытается уговорить его опять простить отца…

Через два дня во дворе Диминого дома уже кипела работа. Заведующий складом очень помог в организации работ, но рассказал сотрудникам о беде парня. Дима в начале обиделся на старика, но потом простил, так как люди откликнулись на нужду добром и помощью. Даже рабочие за свой труд взяли только половину обычной цены. Равиль в начале обиделся на брата по вере, что тот не поделился бедой и солгал, зачем ему нужна была калькуляция на ремонт, но Дима все же рискнул рассказать другу о причине его скрытности и тот понял. В церкви Равиль сказал некоторым друзьям о пожаре, не распространяясь о его причине. Дима был очень благодарен друзьям, которые приходили к нему целую неделю после работы и помогали разбирать обгоревшие брусья старой крыши, чтобы сэкономить время и труд специалистов. Для Димы следующие две недели оказались очень сложным временем по физическим нагрузкам, но временем добрых чувств и осознания важности поддержки дружеского плеча.