Забрала у него руку, и пошла вон из зала бракосочетаний, кусая губы, чтобы позорно не разреветься. Как хорошо, что Габриэль ничего не понял из нашего разговора, а то иди знай, может и согласился бы с мнением уважаемого священника, представителя его же сословия…

«К счастью для тебя, я понял», — донеслось мне вслед. — «И к несчастью для пейра священника, разумеется. Эх, давненько я…»

Не успел он додумать, как я услышала позади хрустяще-сочный шмяк — будто в кто-то одним ударом решил взбить застоявшееся на печи тесто.

Обернулась, но в действии господина ректора застать уже не успела — запрокинувшись от мощного удара на спину, священник бездыханно лежал на полу, а Габриэль нависал над ним — потряхивая кулаком и совершенно разочарованный.

— Это все? — он выпрямился и потрогал служителя Храма ботинком. — И как мне его дальше бить? Слушай, я вроде не так уж сильно ему и врезал… Элайза, стой…

Не дожидаясь его, я выбежала из зала, не желая больше здесь оставаться.

Бежать отсюда… бежать из этого приторно-лживого места — о, мне давно ничего так сильно не хотелось … И я точно знала, куда именно бежать — в наше единственное безопасное место — в нашу тайную комнатку за ректорской. Там, где никто не осудит, никто не плюнет в меня словами, никто не заорет — ведьма! А если и заорет, то порыве страсти…

— Элайза, стой! Черт бы тебя… стой, кому говорят!

Я решила, что сначала добегу до свежего воздуха, вдохну полной грудью, удостоверюсь, что в глазах не стоят слезы — а уж потом остановлюсь.

Тем более, что уже чувствовала, как искрится в пальцах сила, как просится, рвется наружу магическая энергия — взорвать здесь все к чертовой матери, разметать это гребанное Храмовище в щепки и прутья арматуры…

Спокойно, спокойно, Эль… Иначе будет плохо…

Сжимая руки в кулаки, я бежала все дальше и дальше, все быстрее и быстрее… А вдоль коридора уже начали взрываться светильники…

— Элайза, стой!

Я слышала, как он припустил за мной, слышала топот его парадных ботинок — но шаги отдалялись, слабели, смешиваясь, по мере того, как я приближалась к зданию мэрии, с другими звуками — ритмичными и отдающими эхом от высоких стен…

Музыка, поняла я… Праздничная, веселая музыка из одного из дальних залов…

И я приближаюсь к нему, вся в разрядах Охранной магии… А там… о, господи — там люди… много людей, вероятно, дети…

Окровавленные, мертвые тела Амадея и Грейвора всплыли перед моим внутренним взором… Я ведь тоже не собиралась их убивать, всего лишь хотела раскидать подальше, чтоб не пачкали меня своим присутствием… А что если и здесь не смогу себя контролировать? Увижу какого-нибудь священника в толпе и не сдержусь…

Я заставила себя притормозить — да так резко, что чуть не улетела по инерции вперед, носом в пол. Но и это не помогло — злость и горечь все также бушевали в венах, и все так же яростно кипела магией кровь…

Под моими ногами вдруг вздыбился паркет… вздыбился и пошел по коридору волнами — от меня в сторону зала, из которого доносилось веселье…

Нет-нет-нет-нет…

Бросившись к ближайшей из дверей, я толкнула ее — возблагодарив всевышнего за то, что та не была заперта — и нырнула в другую залу — пустую и гулкую… Если мне суждено сегодня что-нибудь взорвать или обрушить, пусть это будет в месте, где, кроме меня, никого нет…

— Элайза, мать твою… — вбежав почти сразу за мной, Габриэль схватил меня за плечо, дернул, развернул к себе. — Какого хрена ты сбежала… из-за какого-то урода, который до сих пор в отключке… Как ребенок, ей богу…

Вот теперь меня действительно трясло — ребенок, говоришь? Сбежать из места, где тебя, одетую в свадебное платье, в самый твой счастливый день, называют шалавой — это ребячество?

Я даже зажмурилась от напряжения — еще немного и вооон та ваза у окна полетит Габриэлю прямо в голову…

— Пожалуйста… — процедила сквозь зубы, — пожалуйста, уходи… Я не с смогу… я сейчас тут все… О, боже, уходи…

Он вдруг склонился, обхватил мою голову руками и закрыл мне рот поцелуем. Долгим, тщательным — будто успокаивал меня… или лечил.

— Я не хочу уходить… — жарко прошептал мне, оторвавшись от моих губ через несколько долгих минут и … — Я хочу тебя… Любую тебя — даже такую…

— Которая может сбросить люстру тебе на голову? — слабо прошептала я в ответ, облизываясь и повисая у него на шее.

— Опасность, безусловно есть… — он поднял меня и посадил на первый попавшийся стол — как ни странно, полностью сервированный. Снова поцеловал — в губы и в нос. — Плевать на них… Мы найдем другого священника… или просто распишемся… Хочешь?

Я обняла его за плечи, утыкаясь лбом в его лоб. И устало улыбнулась.

— Мы не успеем даже подать новую заявку — до закрытия мэрии два часа и, судя по звукам, они там заняты… И, знаешь что? Я не хочу больше выходить замуж ни тайно, ни спешно… Ничего с нами за эти несколько дней не случится.