После всего Блейк стал для Дрю бесценней всех заключенных им многомиллионных сделок. Эндрю знал, что может рассчитывать на Блейка и для него интересы «Монтгомери Индастрис» выше собственных. Дрю больше никогда не сомневался в решении отца нанять этого человека.

— И что ты будешь делать? — спросил Блейк, присаживаясь на диван.

— А какие у меня варианты?

Блейк покачал головой из стороны в сторону.

— Сузь список лучших кандидаток и позволь мне выбрать.

— Только если я смогу выбрать невесту тебе, — ответил Дрю.

— Без проблем. У меня очень короткий список.

— Насколько короткий?

— Одно имя.

— Это не список.

Блейк улыбнулся и слегка поднял бокал, словно в пародии на тост.

— Это мое безапелляционное решение.

— Ты знаешь женщину, на которой хочешь жениться? — удивленно спросил Дрю. Насколько он знал, у Блейка ни с кем нет серьезных отношений. — Я ее знаю? На кого она работает?

— Да.

— Просто да? Мне это ни о чем не говорит.

— Боюсь, мы ушли от главной темы. Давай сосредоточимся на тебе, хорошо? — Блейк поставил на столик пустой стакан и сплел пальцы в замок. — Твоя лучшая тройка?

Именно поэтому парень столь хорош. Он вынуждает противника сдаться самого.

— Я не...

— Нет трех? Я знаю, как работает твой изворотливый ум. Могу поспорить, во время встречи с Уильямом, ты прокрутил в голове десятки вариантов и отбросил половину. — Блейк склонил голову набок. — Я лишь спрашиваю о тройке.

— Алексис Джордж.

Блейк сморщил нос.

— Серьёзно? Неужели эта женщина у тебя в тройке лучших?

— Она красивая, утонченная и...

— Сделает твою жизнь невыносимой. Помимо всего прочего. Ты чокнешься, пока сможешь расторгнуть брак, — закончил за него Блейк.

— Никогда с ней не встречался, но мы дружим. Плюс ей не нужны мои деньги, Кейт Фон Лих...

Блейк покачал головой прежде, чем Дрю до конца назвал имя женщины.

— Объединение ваших двух семей вызовет колоссальные осложнения.

— Когда не можешь что-то получить, — протянул Дрю. — Всегда есть...

— Ненужные затраты, — категорично заявил Блейк. — Их мы исключаем по другой причине.

— Смотри. Ты попросил меня назвать тебе тройку. Я это и делаю.

Блейк вопросительно изогнул бровь.

— Хорошо, Эндрю. Я хочу номер один. Женщину, возглавляющую список. Ту, которую ты вспоминаешь в самые тяжелые минуты жизни. Или когда расчувствуешься.

Дрю покачал головой.

— Нет такой, — но, все же, была одна женщина. Или девушка. Крохотное создание. С огромными серыми глазами.

Эндрю улыбнулся.

— А-ага! Кто она?

— Я не разговаривал с ней годы. Десять как минимум.

— Тогда она не знает, каким занудой ты стал. Это просто гениально! — Блейк достал телефон. — Давай напишем ей.

— У меня нет номера Ханны.

Лукавый огонек полыхнул в голубых глазах Блейка.

— Ханна, а дальше?

— Нет.

— Почему нет?

— Почему нет? Ты серьезно? — Дрю покачал головой, слегка скривив губы. — И что, по-твоему, я должен ей сказать? Что-то типа: «Привет, Ханна. Это Дрю. Я не знаю, помнишь ли ты меня, но было бы шикарно нам с тобой пожениться».

— Это самое красивое предложение руки и сердца, которое я слышал. — Блейк изобразил умиление и вытер воображаемую слезу. — Превосходно, просто чудно.

— Я думал, ты должен мне помочь.

Блейк вытянул руки вдоль спинки кожаного дивана.

— Я это и делаю. Теперь мы знаем, на ком ты должен жениться. Все что тебе надо сделать — выяснить, как заставить ее согласиться.

— У меня есть сорок восемь... нет, сорок семь часов, чтобы решить это дело. — А мог ли он вообще это сделать? Все эти годы Дрю думал о Ханне больше, чем хотел признаваться. И еще больше не хотел признаваться, что следил за ее жизнью. Ничего личного... лишь поверхностные крохи, с кем она встречается, дружит и где работает.

Он никогда не рыл глубже и уважал ее личную жизнь, о которой Ханна не писала в интернете.

Но безумно хотел. Настолько сильно этого жаждал, что сдерживался месяцами стараясь не нажимать ее профиль на «Фейсбук».

Он очень хотел, чтобы ее образ не поблек и навсегда сохранился в памяти. Эта прекрасная летняя девочка, с которой он вырос, очаровала его. Она никогда не относилась к нему по-другому из-за огромного состояния его семьи. И самое лучшее, когда Ханна смотрела на него, ее глаза всегда горели, даже если в этот момент обзывала его кретином.