Дальнейшее происходило как во сне — диком, нелепом, сказочном.

Вейц, возвысившись над ней и вынув из штанов налившийся кровью агрегат, плюнул на ладонь, смазал конец и осторожно ввел его в раскрывшуюся ему навстречу щелку. Мари застонала прямо в губы целующего ее Шеймаса, а он продолжал ласкать ее грудь и удерживать связанные руки. Поначалу Вейц был медлителен, ритмичен, но с каждой новой минутой он увеличивал темп, усиливал толчки и врывался в Мари до предела.

В какой-то момент он притормозил. Мари уже ни на что не надеялась. Эти двое не отстанут, пока не кончат раза по два. Но она была готова взорваться от неистового желания позволить этой ночью себе то, чего в приличном обществе стыдятся. Она слишком много пережила в последнее время, так что заслужила самый мощный отрыв. И пусть завтра все горит синим пламенем, сегодня она сделает себя счастливой!

Вейц стащил Мари на пол и поставил на колени лицом к сидящему Шеймасу. Тот одной рукой держал ее связанные руки, а другой подрачивал свой член. И как она не заметила, когда он его вытащил?! Не дав ей ни секунды покоя, Вейц ворвался в нее сзади и продолжил трахать. Мари смотрела на довольного Шеймаса и видела в его лице удовлетворение даже созерцанием того, что ее имеет другой. Ничего себе — запечатление! Луисцар боялся потерять ее, а его братец кайфовал от групповушки!

Стоя на коленях перед стоячим членом, уставшая, сбитая с толку, в обрывках платья, Мари чувствовала себя последней шлюхой во Вселенной, и ей было приятно, черт возьми! Никогда в жизни не подумала бы, что ее будут драть два мужика, и никогда не подумала бы, что это будет доставлять ей неземное удовольствие.

Наплевав на остатки стыда, Мари смело подалась вперед и ртом поймала головку члена. Вейц ненадолго уменьшил темп, чтобы она могла как следует ухватиться, и когда Мари заглотила ствол, а Шеймас, зарычав, откинул голову на спинку дивана, Вейц продолжил.

Так они долбили ее до самого конца. Мари сбилась со счету, сколько оргазмов успела испытать за этот акт, но она не сдалась и не прекратила, позволив Вейцу залить спермой ее спину, а Шеймасу — ее грудь. И вопреки тому, что в финале она еле дышала, ничего не слышала из-за непрекращающегося звона в ушах, видела плывущие круги перед глазами и не чувствовала собственного тела, она была абсолютно счастливой.

Но мужчины не бросили ее в таком виде посреди гостиной. Вейц стянул с нее остатки платья, вытер ими ее испачканное тело, а Шеймас на руках отнес ее в душ и помог вымыться. Потом обернул ее мягким пледом и отнес в комнату. Уложив утомленную Мари в постель и напоив холодной водой, он нежно поцеловал ее в губы и прошептал:

— Отдохни. Через пару часов продолжим.

Сон у Мари как рукой сняло. Уснешь тут после такого предупреждения! Проводив Шеймаса рассеянным взглядом, Мари натянула тонкое одеяло до самого подбородка и, как только за одним из ее любовников закрылась дверь, уставилась в потолок.

— Ну, Машка, ты и умница! — выругала она саму себя.

Если бы всего месяц назад кто-то сказал ей, что скоро ее собьют на загадочной невидимой машине, перенесут в другой мир, где она станет невестой настоящего императора и узнает тайну своего рождения, а позже будет предана, признана политической преступницей и сослана в мир-тюрьму, наполненный не только опасностями, но и извращенцами, которым она так легко отдастся, Мари покрутила бы у виска тому идиоту.

Что скрывать, Вейц ей понравился еще при их первой встрече. Да и он слюни пускал, глазами ее раздевая. Даже свидание само собой наклюнулось. Но как-то не так Мари себе все представляла. Совсем не так!

Потерев щеки, она закрыла глаза и глубоко вздохнула. Расслабленное тело и напряженный мозг стали бороться друг с другом. Одно доказывало, что новый опыт — нечто потрясающее, другое заставляло Мари чувствовать себя чем-то ничтожным, вроде грязи из-под ногтей.

Следующие пару часов обещанного Шеймасом покоя превратились для Мари в муку. Она ерзала в постели, то садясь, то снова ложась. Ходить она не могла, ноги не слушались, иначе шагами измерила бы комнату вдоль и поперек. Мари опустошила графин, выпив всю принесенную Шеймасом воду, но так и не успокоилась. Прислушиваясь к каждому шороху, она все ждала, что вот-вот распахнется дверь и на пороге появятся Шеймас и Вейц. Но никто не пришел. Время стремительно летело. И хотя в комнате Мари не было часов, она знала, что прошло больше двух часов. Решив, что Шеймас снова пошутил, она все-таки удобно улеглась и, прикрыв глаза, заставила себя поспать.

Ее разбудил ласковый шепот и нежное поглаживание плеча. Мари с трудом повернула голову и приоткрыла один глаз. Рядом с ней сидел улыбающийся Вейц. Она вздрогнула и, подорвавшись с места, отползла к изголовью кровати. Прикрываясь одеялом, Мари сверлила Вейца недоверчивым взглядом и давала понять, чтобы он держался подальше.

— Ты напугал ее, Саймус, — фыркнул он, через плечо посмотрев на стоявшего позади Шеймаса. Тот, облокотившись на комод, грыз какой-то фрукт, напоминающий яблоко.

— Я? — усмехнулся он. — Ты ее разбудил, а не я.

Вейц снова посмотрел на Мари и примирительно приподнял руки.

— Чего ты боишься, Мариэль?

— Ты еще спрашиваешь? — глухо просипела Мари севшим от злости голосом. — Зачем вы так со мной? — Она посмотрела сначала на Шеймаса, потом на Вейца и снова на Шеймаса. — Как с потаскухой?

Вейц нахмурился, Шеймас спокойно продолжал жевать.

— Разве мы обидели тебя? — произнес Вейц. — Если ты из-за платья, не волнуйся. Я подарю тебе новое.