Собрание сочинений в 3-х томах. Том 2
вернуться

Александрова Татьяна
Шрифт:

Заклинание XIII в

«Aux ombres de l’enfer je parle sans effroi,

Je leur imposerai ma volonte pour loi!» [2]

О, яви мне, Господь, милосердие въявьИ от призраков смерти и ларвов избавь,И сойду я во ад, и сыщу их в огне,Да смирятся – и, падши, поклонятся мне.И я ночи скажу, чтобы свет излила.Солнце, встань! – Будь луна и бела и светла!Я к исчадиям ада взываю в огне,Да смирятся – и, падши, поклонятся мне.Безобразно их тело и дики черты,Но хочу я, чтоб демоны стали чисты.К неимущим имен я взываю в огне:Да смирятся и, падши, поклонятся мне.Их отверженный вид ужасает меня,Но я властен вернуть им сияние дня,Я, сошедший во ад, я, бесстрашный в огне,Да смирятся – и, падши, поклонятся мне.

2

К теням ада я взываю без страха,

Я налагаю на них мою волю по закону (фр.).

Элегия

Свершится. Замолкнут надежды,Развеется ужас и страх.Мои отягченные веждыСомкнутся в предсмертных мечтах.Быть может, в гробу мне приснится —Кто будет склоняться над ним,Кто будет рыдать и молитьсяНад трупом холодным моим.Но дух мой дорогою ближнейПоднимется в дальнюю высь,Где сонмы неведомых жизнейВ созвездиях вечных сплелись.

Памяти Пушкина

В счастливый майский день – над детской колыбелью —В венке лавровом, с полевой свирелью,Склонилась фея, светлая, как сон,И молвила: «Дитя, несу тебе я звонВесенних ландышей и ветра вздох шуршащий,Раздавшийся в лесу над пробужденной чащей;Улыбку алых зорь, что в небе разлита,Весь трепет ясных звезд, все радуги цвета,И слезы, и восторг, и ропот дальней бури,Всю музыку ручьев, всю глубину лазури,И все, что создает свободная мечта!»Сказала – и, свирель вложив в персты ребенка,Исчезла, как туман. – И птицы ей воследЗащебетали радостно и звонко.Ребенок спал – и видел яркий свет.Из золота зари и пурпура закатаГорячие лучи сверкали и росли,И вызывали жизнь из черных недр земли;И розы, полные живого аромата,Торжественно и гордо расцвели.В лучах горячих царственного светаРаскрылись пышно майские цветы —В бессмертии могучего расцветаНевянущей и вечной красоты.

Желтый ирис

Как хорош, как пригож мой развесистый сад,Где узорные сосны недвижно стоят.Весь пропитан смолой их лесной аромат.Как хорош, как пригож мой запущенный сад.Я устала смотреть, как струится поток,Как глядится в него одинокий цветок.Желтый венчик его, будто шлем золотой,Блещет в сумраке грез непокорной мечтой.Я пошла на лужайку, где ныла пчела,Где разросся жасмин и сирень отжила,Где рассыпала жимолость розовый цвет,Где жужжанье и свет, где молчания нет.Я бродила в тени, под навесом ветвей,Где прохлада и тишь, где мечтанье живей,Где по мшистой траве и бледна и чистаБелых лилий сплелась молодая чета.Я искала огня – и наскучил мне зной,Но томилась душа в полутени больной.О, как грустно одной в этой чаще глухой,Где назойлива жизнь и неведом покой.И вернулась я вновь в мой заветный приют,Где сказанья, как волны, плывут и поют,Где журча по камням, так певуч, так глубок,О прошедшем звенит говорливый поток.И дремлю я, и внемлю. И грезится мнеО далеких веках, о забытой стране.И на тонком стебле тихо клонится внизСимвол рыцарских дней – благородный ирис.

Вальс

1
В сиянии огнейБлестящий длился бал.Все тише, все нежнейСтаринный вальс играл. В кругу нарядных пар Плыву я сквозь туман. Гирляндой нэнюфар Обвит мой тонкий стан.Болотная траваСкрывает мрамор плеч,Условна и мертваМоя пустая речь. Чужой руки едва Касается рука, Ответные слова Звучат издалека.
2
Этот вальс мне напомнил сгорающий день, Золотисто-румяный закат.На террасе акаций подвижную тень, Майских девственных роз аромат.В дымке алой, с весенним цветком на груди, Я смотрю в беспредельную даль.«Где ты, радостный мой, – я твержу, – погляди На мою молодую печаль!»Но была я чиста и как снег холодна, И свободна, как ветер степной.Никого не любя, я томилась одна. Отчего же ты не был со мной?
3
От пламени огней Устало никнет взор, Чело теснит больней Опаловый убор.Затоптан мой нарядВ толпе безумных пар.Увядшие висятГирлянды нэнюфар. В чужой руке мертва Забытая рука, Обычные слова Звучат издалека.И в пестрой суетеПомерк блестящий бал.О девственной мечтеСтаринный вальс рыдал.
* * *
Далекие звезды, бесстрастные звездыГрустили на небе горячего Юга.Наскучили звездам эфирные гнезда,К свободе они призывали друг друга.– Дорогу! дорогу! Раздайтесь, светила!Свободная мимо несется комета. —Огнистую косу она распустилаИ мчится, пьянея от счастья и света.«Свободы!» – запели лазурные луны,На алых планетах зажегся румянец.От солнц потянулись звенящие струны —И тихо понесся торжественный танец.И дрогнули хоры, незримые оку,Что блещут в пространствах жемчужной росою. —«Свободы, свободы! Умчимся к востокуВослед за кометой с огнистой косою».Когда же для света и радости вечнойИсчезла последняя светлая пара,Послышались вздохи во тьме бесконечнойЗемли позабытой тяжелого шара.«Завет мой, – гудел он, – нарушил я с ними.Я скован». Закрылись небесные очи.И грузно цепями гремя вековымиОн ринулся в бездну зияющей ночи.
* * *
Отравлена жаркими снамиАллея, где дышат жасмины, —Там пчелы, виясь над цветами,Гудят, как струна мандолины.И белые венчики смяты,Сгибаясь под гнетом пчелиным,И млеют, и льют ароматы,И внемлют лесным мандолинам.
* * *
Я хочу умереть молодой,Не любя, не грустя ни о ком.Золотой закатиться звездой,Облететь неувядшим цветком.Я хочу, чтоб на камне моемИстомленные долгой враждойНаходили блаженство вдвоем.Я хочу умереть молодой!Схороните меня в сторонеОт докучных и шумных дорог,Там, где верба склонилась к волне,Где желтеет некошенный дрок.Чтобы сонные маки цвели,Чтобы ветер дышал надо мнойАроматами дальней земли.Я хочу умереть молодой!Не смотрю я на пройденный путь,На безумье растраченных лет,Я могу беззаботно уснуть,Если гимн мой последний допет.Пусть не меркнет огонь до концаИ останется память о той,Что для жизни будила сердца.Я хочу умереть молодой!