– Хорошо. Так что же произошло, когда ты начала посещать его курсы?

– Поначалу ничего. Он преподавал классы, и я, вероятно, вовсе не выделялась. Я поднимала руку, задавала вопросы или отвечала на них, но также делали и несколько других человек. Через несколько недель, когда материал начал становится более углубленным, я отправилась к нему кабинет в рабочее время, чтобы узнать его мнение о некоторых вещах. Но опять же, я не единственная, кто так делал.

– Мне казалось, что посещать кабинеты в рабочее время - вполне обычное дело для курса Гарварда.

– Вот именно. В общем, однажды в своем кабинете он упомянул, что устраивает в своем доме встречу для студентов. Сказал, что ему нравится узнавать студентов поближе вне университета, и что это будет неофициальная встреча после обеда в субботу или воскресенье, - я видела, что Джексон отчаянно пытался засказаль, и, казалось, я знала, что он хотел сказать.
– Прежде чем ты спросишь, нет, я ничего не подозревала, поскольку он сказал, что пригласил и других студентов курса. Он даже разместил объявление на форуме.

– Дай угадаю, - сказал Джексон, - ты была единственной, кто пришел?

Я кивнула.

– Он прислал нам сообщение с его адресом, но, думаю, также послал еще одно сообщение всем остальным, ссылаясь на то, что мероприятие было отменено.

– Разве ты не могла просто уйти, когда никто не появился?

– Могла, но мне стало жаль его. В тот момент я думала, что все остальные просто не пришли, и считала, что он смущен этим. Я собиралась остаться на час, а потом извиниться и уйти.

– Кстати, сколько лет было этому парню?
– спросил Джексон.
– Я знаю, что это не имеет значения, но просто поможет разъяснить ситуацию.

– Около сорока или чуть больше пятидесяти, наверное. Как бы там ни было, слишком стар, чтобы привлекать меня, если ты об этом. И у нас не было ничего общего, кроме заинтересованности в Ближнем Востоке. Мы поговорили об этом немного, а затем я попыталась уйти. Но он сказал, что сначала мне следует осмотреться.

– Дай угадаю, осмотр включал спальню?

– Не знаю, - ответила я.
– Я не согласилась. В тот момент я поняла, что что-то было не так, поэтому настаивала на уходе, но он вдруг протянул руку и провел пальцами по моим волосам. Я просто стояла на месте и не могла пошевелиться. За считанные секунды он полностью преобразился из профессора в хитрого хищника.

– Он прикасался к тебе?
– спросил Джексон сквозь зубы.
– Если он сделал это, тогда…

– Не в... интимных местах, - прервала я.
– Он схватил меня за руку, когда я попыталась уйти, но, в конечном итоге, я вырвалась из его захвата. Он продолжал утверждать, что я вела себя как динамщица и должна была просто расслабиться. У него была эрекция, которую он прижал к моей ноге. Это было отвратительно. А я все продолжала извиняться перед ним, веришь или нет. Полагала, что, возможно, могла спровоцировать его каким-то образом. Я до сих пор иногда думаю об этом.

– Перестань делать это сейчас же, - настоял Джексон.
– Ты ничего подобного не делала. Он прекрасно знал, что ты не была заинтересована в нем, и просто хотел проверить, сможет ли использовать свое влияние на молодого студента. Это мерзко.

– Пожалуй. Когда я уходила, он угрожал завалить меня по тем курсам, которые преподавал. Я знаю, звучит глупо, но эта мысль потрясла меня даже больше чем то, через что я уже прошла в его доме. Когда после этого я увидела своего парня, то осознала, что опыт с профессором, прикасающимся ко мне, нанес мне много психологических травм. Поначалу я была просто зациклена на угрозе моим оценкам.

– Ты ходила к психологу?
– спросил Джексон.

– Нет, мне это было не нужно. Честно говоря, - добавила я, увидев недоумевающий взгляд Джексона, - я справилась с этим без профессиональной помощи. Как я и сказала, худшее, что он сделал - прижался ко мне, и мысленно я сравнивала это с пьяным парнем, танцующим со мной на вечеринке. Я не верила, что он выполнит угрозу, но профессор сделал это. Часто я не могла сосредоточиться на занятиях, но все равно была лучше, чем большинство людей в той комнате. Я не заслужила, чтобы меня завалили. После этого я не могла сосредоточиться на любом занятии, которое хоть каким-то образом было связано с исследованиями Ближнего Востока и моими курсами арабского языка, поэтому я также провалилась и в этом.

– Почему ты не сообщила об этом в университете?
– спросил Джексон.

– Просто мое слово против него. Я выглядела бы, как обиженная студентка, жалующаяся на свои оценки. Кроме того, он был там только в течение лета, а затем вернулся на западное побережье. Я никогда больше не видела его, и это меня устраивало.

– Ты кому-нибудь рассказывала об этом? Твой отец хотел бы знать.

– Он последний человек, которому бы я рассказала, - сказала я.
– Папа был занят развитием бизнеса. Последнее, что ему было нужно, так это еще один повод для беспокойства, который я дала ему.