— Моя комната по соседству. А слушаться придётся, я не Игорь. Завтра в восемь будет тренировка, пойдёшь со мной.

— Я буду завтра в восемь спать! — Рем усмехнулся, захлопнул дверь комнаты, закрыл на ключ и беззвучно разрыдался, съехав по стене. Один. Совсем один. Димка, как же так…

Спал Рем плохо, беспокойно, ему снилась всякая ерунда, то птицы, разрывающие в клочья людей, то пожары, а под конец Димка, маленький совсем, он плакал и просил забрать его из садика. Проснулся Рем от стука в дверь. Щека болела, в горле пересохло, и чувствовал парень себя ужасно. В одних трусах он подошёл к двери, и распахнул её.

— Что надо?! — Голос вышел злым и хриплым.

Взъерошенный такой, заспанный. Инге даже понравилось подтянутое тело парня. Упс, кажись долгое отсутствие отношений на ней сказывалось. Однако злой и грубый тон весь налет романтики и симпатии сбивал начисто. Она строго взглянула на парня.

— Ну, для начала, доброе утро. На сборы у тебя пять минут, и мы вместе идём на тренировку.

Сама она была уже готова. Одежду на девушку, правда, было трудно найти, а ушитая мужская одежда смотрелась на ней забавно, волосы были собраны в косу, и линзы теперь отсутствовали. Глаза Инги были серо-зелёного оттенка, неоднозначный такой цвет.

— Я заболел мож! — Рем зевнул. Теперь он говорил так же, как Димка, когда не хотел в детский сад, тот же капризный тон и фразы те же. — Я хочу спать! Я устал!.. — Рем коснулся раненной щеки, поморщился, посмотрел Инге в глаза, и уже как-то мягко, словно сам себе, добавил. — У тебя сегодня глаза красивые, вчера чёт стрёмные были, как гирлянда, а теперь красивые.

— Ничего ты и не заболел, иди одевайся, я жду. Я опаздывать не привыкла, тебе тоже не советую. Мы все устали, дорогой, так что, завязывай дурака валять и вести себя как баба в критические дни. А глаза — жуть просто. Уныние. Но в таких условиях содержать линзы нет возможности, скоро и волосы ещё отрастут, буду вообще уродом с этим ужасным серым цветом. — Инга стояла, прислонившись спиной к косяку. — У тебя пять минут, и время пошло. Раз уж мы выжили и бойцы, должны узнать правду!

— Значит брюнетка, класс, на человека похожа будешь, скорее бы отросли! — Мечтательный тон. За минуту парень натянул вещи, провёл рукой по подбородку, и решив, что бриться сегодня не будет, вышел из комнаты. — Правда? Какая ещё правда?

— Ага, серость и невзрачность. — Фыркнула Инга. Ей нравилось быть яркой. — Правда о том, кто и зачем создал эту ложную макадамию, и чего хотел добиться. Неужели тебе всё равно?

— Неплохо бы было, чтоб они все передохли, а кто и зачем — плевать, по сути. Хочу, чтоб всё как раньше, а это невозможно… — Злость в глазах.

— Если мы в сути не разберёмся — ничего не изменим, и они сами собой не передохнут! Только мы передохнем, немногие оставшиеся. Так что, идём! — Отрезала девушка, показывая, что спорить тут лишнее.

— А потом что? Что потом будет, ты думала? Вот мы победили, и?.. Жить на улице…

…

— Доброе утро! — Игорь привычно улыбался.

— Да с хуя ли оно доброе!? — Оскалился на мужчину паренёк.

— Рем!

— Я хочу увидеть Диму, я хочу…

— Рем, прекрати!

— Я хочу!

— Я не буду тебе это говорить, а ты не веди себя как малолетка, хватит, сам всё знаешь!

— Но может…

— Не может. Личности все устанавливаются, есть приборы, есть базы данных. Всё, хватит, я не виноват, и возиться с тобой не намерен, давай пять кругов по стадиону, а мне надо с Ингой поговорить.

— Но…

— Рем, бегом! Он совсем мальчишка по поведению. — Когда Рем всё же подчинился, быстро сорвавшись с места, Игорь подошёл к Инге. — Вообще, он командам подчиняется, но возмущаться будет, почти постоянно. Ты спрашивай, что тебе интересно!

— Доброе утро! — Улыбнувшись поприветствовала Игоря девушка. Он ей показался более старшим и адекватным. — Сколько лет этому мальчишке? Чего ведёт себя как мудак? Я вот что подумала — надо составить план, распорядок дня, а в свободное время разобраться откуда вообще всё это началось. Вы пытались узнать хоть что-то об этом вирусе? И да, разъясните мне все мои обязанности.

— Двадцать три ему уже, не маленький, но к такой жизни не привычен. Он отлично ладит с этими зверями, заставляй его летать! Распорядок дня у нас есть и чёткий, а вот разбираться нам нельзя в этом, не положено вот, я пытался, попадал в карцер. Есть руководство, они знают всё, и следят, чтоб мы не знали. Хотя, я не такой, как Рем, мне не плевать, хоть и семья моя тоже давно мертва.

Роман твоя главная обязанность сейчас, следи, общайся, не оставляй его, а так — все мы так же тренируемся в первой половине дня, после обеда полёты, потом патрулируем местности группами, кому какая местность выпадет, ну и, по сигналу тревоги спасаем людей от птиц. Я бы научил тебя летать, да нет животных, у нас всего десять птиц, на двести двадцать бойцов, что живут на этой базе. Да, такие базы есть ещё.

— Я не могу смириться с этим, даже если карцер, даже если расстрел. Я хочу понимать с чем мы дело имеем. Этих марионеток миллионы, а нас всего две сотни, да мы сдохнем!