– Я дал её Флоренс, потому что ей нравятся карты, – покраснел Танжин.

– НЕ БОЙСЬ, КАРТА В ПРЯДКЕ, – успокоила всех Флоренс. – Я ЕЁ СВЕРНУЛА И УПИХАЛА В СВОЙ РОГ».

– Прекрасно! – подытожил король.

Затем из-под своего крыла божьей коровки он вытянул кусочек старого пергамента, тот самый ключ к разгадке, что он обнаружил много лет назад в Безжизненном лесу, когда исчезла фея Погодочка. На нём было написано:

– Что ж, отправимся на поиски и найдём-таки этот Блескополис! – сказал король.

– Так, а где же нужная дверь? – уточнила графиня.

Двери в резиденции семьи Клык часто менялись местами. Требовалась небывалая сноровка и приличная порция удачи, чтобы отыскать дверь, ведущую в нужное место.

– А вот и она, – сказала графиня, указывая на деревянную дверь, увитую виноградной лозой. – Если я правильно помню, она приведёт вас как раз к Безжизненному лесу, а судя по карте короля…

– ЛЕС – ЭТО ГРАНИЦА С ЦАРСТВОМ СВЕТА, – гордо закончила за неё Флоренс.

– Что ж, пошли, – сказала Амелия, распахивая дверь.

Она ободряюще похлопала Тыквика, примостившегося у неё на голове.

Король Владимир взъерошил волосы Танжину.

– Что ж, сынок, пойдём-ка отыщем твою маму.

– Ух ты! – сказала Амелия, оказавшись на границе между светом и тьмой.

Развернувшийся перед друзьями пейзаж резко контрастировал с чахлыми серыми деревьями и мёртвыми ветвями Безжизненного леса. Впереди простирался залитый ярким солнцем зелёный луг, усеянный разноцветными цветами.

Вопреки утверждениям некоторых древних мифов, бытующих среди созданий света, вампиры и другие создания тьмы прекрасно чувствовали себя при солнечном свете. Они просто были непривычны к нему, поскольку обычно днём спали. Негромкое жужжание шмелей заставило Амелию забеспокоиться. Смертик вскрикнул, когда в поле зрения неожиданно появился кролик.

– Луг очарования, – произнёс король Владимир.

Амелия набрала воздуха в лёгкие.

– Ну что, мы готовы? – спросила она и выпрямилась, настраиваясь.

Друзья кивнули и крепко взялись за руки, прежде чем впервые войти в Царство света.

Амелия ахнула: как только она сделала первый шаг, её нога утонула в мягкой земле. Она была странной и упругой.

Длинная трава слегка мерцала, и даже воздух, казалось, светился. Но всё это не было так ужасно, как она ожидала, – просто совсем по-другому.

– А-а-а! О-о-о! – заголосил Смертик, когда ему на голову попыталась сесть бабочка. – Оно меня сожрёт!

– Смертик! – прошипела Амелия. – Ты привлечёшь к нам внимание!

– ДА. ТЕБЕ НАДА БЫТЬ ТОВО, ПОСОЗДАНЕЕ И ПОСВЕТЕЕ, – поддакнула Флоренс. – МОЖТ, НАМ НАДО ПРХАТЬ? – продолжала она. – ИМ ЖЕ НРАВИТСЯ ПРХАТЬ, ДА?

И не дожидаясь ответа, Флоренс несколькими изящными прыжками, словно была легка, как пёрышко, упорхнула от друзей к россыпям цветов.

Амелия увидела, как у Смертика открылся рот, пока он глядел на танцующую между цветами Флоренс. Но и Амелия была удивлена не меньше его.

– А она понимает в порхании, – сказал король, рассмеявшись.

Затем он сам попробовал попрыгать на одной ноге, на двух, на четвереньках… Оставил попытки он только тогда, когда потянул мышцу в спине.

– Теряю былую лёгкость, – констатировал он, морщась от боли.

Амелия немного нервничала: как она будет передвигаться? Но затем стала просто переставлять ноги. И они сами собой вдруг понесли её вскачь, через высокую траву.

– Побежали, Смертик! Это очень весело! – крикнула она.

Но Смертик стоял как вкопанный. Амелия подбежала к нему, схватила за руки и вытащила на луг.

– И-и-и-и-и! – заверещал Смертик. – Кажется, что-то залетело мне в рот!

– Тут нечего бояться, Смертик! – успокоил его король. – Смотри, Создания света продолжают спокойно жить своей жизнью, как жили до нашего появления.

Он кивнул в сторону упитанного кролика, невозмутимо жевавшего траву.

– Не знаю… – промямлил Смертик. – Может, пока мы говорим, оно замышляет что-нибудь ужасное…