Лицо его стало суровым. И я не представляла, как вернуться к смеху, лукавству и доброжелательности. Хотя бы потому, что не знала, что именно ему не понравилось в моих словах.

Я должна была сказать, что побегу за него замуж, теряя туфли? Это? Ну так я так не думаю. Я ответила искренне, свои чувства и мысли…

Это я должна обидеться, что держа в голове такой вариант, он раньше не рассказал мне о нем, не предложил…

Несколько мгновений мы молчали.

Суровое молчание Герата было органичным, естественным для него и явно его никак не смущало. Равно как и смотреть на меня серьезным огненным взглядом. А вот мне хотелось прервать его, разрушить тишину. Да и этот непонятный взгляд смущал до невозможности. Лучше бы, как в прошлый раз, сграбастал меня в объятия, поцеловал…

Расставил все по своим местам.

Я невольно опустила глаза и принялась рассматривать складки на платье.

— Почему вы решили помочь мне? — спросила я. Не могла ничего лучше придумать, как взять быка за рога.

— Ответ, что хочу заполучить в Великие ту, кто способен излечить меня, тебя не устроит? — на удивление доброжелательно ответил Герат.

— Устроит, если только поэтому, если это правда, — ответила я. — Но для этого достаточно сделать меня Великой. Вы же… как я поняла… готовы пойти со мной дальше. До конца. Если я решусь…

— Я отвечу как считаю нужным, Астер, хорошо? — подчеркнуто ровно сказал он. — А ты не будешь требовать от меня сейчас подробностей. В свое время ты все узнаешь.

— Ладно, — так же ровно, словно мне нужно было поддержать миролюбивое и спокойное настроение у хищника, ответила я. Лучше так, чем ничего. Хотя… — Хотя я тоже хочу, чтобы вы мне доверяли.

— Я доверяю — больше, чем кому-либо, — ответил Герат. — Все просто, Астер. У меня тоже есть счет к королю Статиру. Личный счет. И не все мне нравится в устройстве нашего… мира. Мне не безразлична магия. А то, что происходит с магией, с тех пор как предки Статира узурпировали власть, мне не нравится. Может быть, — чуть лукавая улыбка, — я хочу совершить что-то значимое, Астер. Значимее успехов академии. Повернуть ход истории туда, куда ей нужно идти. Считаешь, слишком смело?

— Это не более смело для ректора академии, чем для никому не известной водной магички, — сказала я.

Я готова принять этот ответ. Только вот в нем нет личного чувства ко мне. И это расстраивает. В очередной раз.

Впрочем, так или иначе, мы союзники. Потому что хотим одного и того же.

— Ты удовлетворена? — спросил Герат и встал. В лице его теперь была задумчивость.

Кажется, аудиенция закончена? И ни одного поцелуя? Он даже не обнимет меня на прощание? Не назначит следующую встречу?

— Вы просили не выспрашивать подробностей, — ответила я. — Поэтому я удовлетворена и даже благодарна за откровенность.

— Что же… Тогда нас ждет подготовка к балу. Завтра едем покупать платья тебе и Тарии. У нее нет особой необходимости, но это… традиционный подарок. А тебе, думаю, пригодится моя помощь. Не думаю, что Илона Гварди хорошо осведомлена, как одеваются на новогодний королевский бал. А вот с твоим лицом и сознанием придется работать прямо день в день. Я уже связался со специалистом…

— Подождите! Вы хотите сказать, что мы поедем в город покупать платья: вы, я и… Тария?

— Именно так. Я не могу одеть одну фаворитку и обойти вниманием другую, несмотря на вашу с ней разницу в положении. Некоторые традиции стоит соблюдать.

Захотелось топнуть ногой и сказать «Не поеду! Мне не нужна ваша помощь!». Но, пожалуй, с этим детским садом пора заканчивать. Герат хочет следовать политесу. И он прав. Так меньше всего подозрений. Значит, и мне придется сжать зубы и быть милой и приятной светской девушкой. А его помощь мне на самом деле нужна… В этом вопросе тоже.

— А нельзя, чтобы вы съездили с каждой из нас по отдельности? — спросила я и тут же отругала себя. Наоборот! Не стоит отправлять его куда-то вдвоем с ослепительно красивой натуральной блондинкой, обладающей улыбкой королевы.

— Можно. Но так будет лучше всего. К тому же поговоришь с Тарией. Тебе стоит привыкнуть к ней — она твоя спутница на балу. Придется, Астер, ты меня понимаешь? — Герат внимательно вгляделся в мое лицо. А мне подумалось, что, наверное, я похожа на обиженного ребенка. — Тебе много что придется. И от этого никуда не деться. Можно… впрочем… сдаться, — усмехнулся он. — Просто стать моей любовницей, помочь бедняге ректору с его небольшим недугом, получить приятную долю покровительства в ответ… и вернуться в обычную жизнь младшей преподавательницы, подающей большие надежды. Например, так.

— Не нужно говорить мне этого, — я сжала зубы. Герат опять подначивал меня, и это было… с одной стороны, правильно, с другой — обидно. Опять хочет довести меня до кипения?! — Я понимаю. Доброго дня, таросси Герат. Если мне, конечно, позволено удалиться.

Я вопросительно взглянула на него.

— Нет.

Сделал шаг, одним движением поднял меня на ноги, прижал. Как всегда, неожиданно. Вернее, когда я уже не ждала. — Хватит о делах. Я тоже соскучился.

Надо же, стоит мне оказаться в его объятиях, и вся смесь чувств, что он вызывает своими подначками, растворяется. Исчезает, как не было. Нам ведь редко удавалось с ним спокойно поговорить, каждый разговор вызывает бурю эмоций. Возможно, Герат просто не может по-другому? Каким еще может быть человек, которого долгое время жгло изнутри. Ведь, насколько я поняла, последние четыре десятка лет он снова жил в постоянной пытке.