Но Кутяповские подельники пошли еще дальше, в протоколе написали, что пострадавший был пьян и сам бросился под колеса, а судмедэксперт промышленного отдела милиции, влил в него бутылку водки, для достоверности и исключения всяческих сомнений!

Я оглядел притихший зал, сжал до хруста кулаки, подошел к краю сцены, еле сдерживаясь от желания всех рвать и крушить все, что попадется. Постоял минуту, успокаиваясь, и тихо произнес:

— Это как? Спустился в зал и пошел вдоль первого ряда, охрана ринулась за мной, но я остановил ее взмахом руки.

"Вот он, полковник Ступин — начальник РОВД Промышленного района, фотографии этой сволоты я заранее рассмотрел".

Подойдя к нему я остановился, вдохнул воздуха и зарычал: — Это КАК?

Ступин упер взгляд в пол, съежился в кресле и вцепился побелевшими пальцами в подлокотники. По сравнению с предыдущим так сказать коллегой Ступин был полной противоположностью.

Подтянутый, среднего роста брюнет, брутальной, яркой внешности, так и напрашивающийся на плакат — "Моя милиция моя бережет". Только вот не бережет!

— В глаза смотри, — прошипел я, рядом сидящие соседи вздрогнули, Ступин быстро мазнул взглядом вверх и снова уткнулся в пол.

— Встать, — рявкнул я, вздергивая здоровой рукой за грудки полковника, отрывая его от кресла.

Ступин потяжелел, обвис и рухнул обратно в кресло.

"Сомлел бедняга, кисейная барышня, тля!"

Я оглянулся, не успел найти взглядом начальника охраны, как в зал пропустили еще один наряд милиции и те торопливым шагом подбежали ко мне.

— Держите эту тварь, ордер представите ему после, как очнется, — с трудом разжал я сведенную судорогой кисть руки.

Сгрузив Ступина в руки наряду милиции, я прошел дальше вдоль первого ряда кресел и, резко развернувшись, быстро поднялся по ступеням на сцену.

— Цирк уехал, клоуны остались, — подзадорил я зал.

В ответ тишина, ни одного протестного писка. Взгляды сидящих в зале, угрюмые, испуганные, тревожные, злорадные, торжествующие, негодующие воткнулись в меня.

— Хватит цирка? Или продолжим?

Сзади раздался скрип отодвигаемого стула. Министр внутренних дел области прокашлялся и подал голос:

— Борис Николаевич, я инициирую расследование, и мы тщательнейшим образом изучим возможные факты злоупотреблений и правонарушений. Все виновные будут привлечены к ответственности. По делу Липатова материалы будут направлены на доследственную проверку. Если факты подтвердятся, то дело будет передано в суд, для изменения меры пресечения.

— Бла, бла, бла, — перебил я генерала, — изменение…. меры пресечения. Невиновный, без всяких сомнений человек сидит, а они изучать что-то будут!

Я тяжело вздохнул:

— Меня знаете, что удивляет в вашей братии, — повернулся я к министру, — умение много говорить, правильными, умными, красивыми, я бы даже сказал юридически выверенными словами…..ни о чем! Поражает умение ваших подчиненных предъявить любому человеку обвинение на пустом месте, при отсутствии всяких доказательств, их талант подвести в последствии обвиняемого в преступлении под "требуемую" статью. Нужную прокурору, следователю, судье и прочим, влиятельным и необходимым для них людям, в качестве защиты себя и своих родственников, мести, закрытия висяков и просто от говнистости характера.

Вас прет, от осознания своей ущербности и одновременно осознания себя вершителем судеб, зависящим от вас людей. Знаете, как можно назвать должностных лиц, составляющих цепочку расследования преступления, от факта его регистрации до решения суда, на примере дела Липатова?

Послушав настороженную тишину, в ответ я выдал свою интерпретацию этого процесса: — Я бы назвал их организованной преступной бандой в составе от начальника отдела милиции, прокурора и судьи до адвокатов помогающих следствию, следователей, экспертов и прочих выколачивающих или обеспечивающих, руками сидящих в СИЗО уголовников, чистосердечное признание. А всех, наблюдающих со стороны, ваших коллег — соучастниками!

Причисление к соучастникам преступления, не понравилось многим из сидящих в зале, и с мест начались выкрики о произволе, презумпции невиновности и прочих юридических отмазках.

— Может правильнее было бы, внеочередным порядком, отменить предыдущее решение суда по вновь вскрывшимся обстоятельствам, перевести гражданина Липатова, пока, скажем, под подписку о не выезде?

— А деток и всю названную мной банду немедленно определить в СИЗО, по разным камерам, чтобы исключить возможную утрату необходимых документов, сговор, влияние на свидетелей?