Пришел в себя я, уже лежа на чьем-то пальто, на снегу возле машины. Времени, судя по всему, прошло немного, но стрельбы никакой слышно уже не было. Возле меня суетился врач, споро перебинтовывая голову, рука уже была перевязана.

Охранники закрывали весь обзор своими спинами. Чувствовал я себя на удивление как-кто спокойно и немного отрешенно, только голова ощущалась как чугунный шар и мысли ворочались с замедлением, но на оценку ситуации это не влияло.

Наверно что-то вкололи от стресса. Вот тебе сходила бабушка за хлебушком. Перегнул палку с инспекцией и нагнетанием истерии! Получил ответку, ладно что не Камазом на встречку!

Повернув со скрипом голову, увидел лежащего рядом Коржакова. Судя по тому, что им никто не занимался, скорее всего, уже отмучился.

"Получил ты от меня индульгенцию брат, за свои ненаписанные мемуары".

Задумывая инспекцию я, конечно, ожидал реакцию, рассчитывал всколыхнуть местное болото и вывести местную мафию на чистую воду. Но на такой кардинальный привет не рассчитывал.

"Держитесь твари, долг платежом красен, посчитаемся!"

Терпеливо дождавшись окончания перевязки, я попытался сесть, но был остановлен врачом:

— Не двигайтесь Борис Николаевич! Пуля в руку прошла навылет, кости не задеты, больше всего беспокоит касательное ранение в голову. Скажите, у вас голова не болит, не тошнит? — врач обеспокоенно наклонился ко мне.

— В порядке, — заплетающимся языком выдавил я, помолчав добавил, — относительном, болит, не тошнит.

— Вам нужен покой, срочная госпитализация.

— К черту покой, — упрямо возразил я, отталкивая врача правой рукой, — на том свете упокоимся.

Кивнув ближайшему охраннику, с кряхтением встал, опираясь на его руку, и огляделся.

Если вокруг меня еще проглядывался островок спокойствия, организованный охраной, то на периферии был явно Содом и Гоморра вкупе с пожаром в борделе во время наводнения. Куча народа бегала бессистемно вдоль дороги и места происшествия.

Автоколонна, следовавшая на ужин, стояла, распахнув двери, в машинах не было никого, все руководство области и города сбилось в кучу и громко вопило, размахивая руками. В воздухе проскальзывали истерические выкрики, от все пропало шеф, президент убит, до сохраняйте спокойствие товарищи, обстановка под контролем.

Пора вмешаться решил я и с подвязанной на косынку рукой оправился в народ.

Не смотря на трагизм ситуации, меня потряхивало от непонятного возбуждения.

"Голова повязана, кровь на рукаве, след кровавый стелется по сырой траве", — всплыло в памяти четверостишие популярной некогда песни. Травы вокруг не наблюдалось.

Охранники взяли меня в коробочку и, оттесняя попадающихся на пути бегунов туда-сюда, не торопясь аккуратно повели к собравшимся. По дороге к ним, я направил вперед заместителя начальника охраны разведать обстановку.

Не успел я подойти к людям, навстречу мне бросился глава Самарской области:

— Борис Николаевич! Вы живы? Ранены!

Толпа всколыхнулась и подалась в мою сторону.

— Не дождетесь, все нормально, — я поднял правую руку, — заканчивайте этот базар, раз двигаюсь, вероятно что жив. Организуйте мне того кто может внятно, доложить обстановку и провести расследование нападения.

Я в Самару, распорядитесь подготовить мне кабинет в областной администрации. Рефлексиям предаваться будем потом. Завтра подведем итоги работы инспекции правоохранительных органов.

Подберите зал побольше и соберите на подведение итогов инспекции к четырнадцати часам всех сотрудников милиции, прокуратуры, службы безопасности области, от уровня заместителя начальника отделения, помощника прокурора и выше.

***

— Ты что натворил Иваньков, — уединившись в кабинете Главы администрации Тольятти, шипел на министра внутренних дел области Титьков.

Разжиревший генерал милиции, потел, вонял, неудачно вытирал лысину платком и пытался высказаться в свою защиту.

— Дык вы сами …. кардинально… операцию… — заблеял Иваньков.

— Я сам! Я кардинально? Я тебе что поручал, — повернувшись к прокурору области, продолжил разборки глава администрации Самарской области.

— Это вы о чем господин Титьков? Я в принципе не понимаю о чем речь. Если министр внутренних дел не выполнил своих обязанностей по охране высших должностных лиц государства, ему надо самостоятельно, — подчеркнул последнее слово прокурор, — подать в отставку. И не порочить честь мундира клеветой на достойных людей.