— Мне нужно… моя жена умерла. Она была одной из первых. Мне нужна Сара.

Я замерла.

— Давай я принесу бинты. Здесь есть врач? Твои раны заживут.

Он снова покачал головой.

— Я потерял слишком много крови. Нужен Источник. Найди…

Я не могла ему сказать. Должен быть какой-то другой ответ, какой-то другой способ помочь ему, но он не слушал.

— Я пойду найду её, — просто сказала я, вставая.

Вода не могла причинить вреда, и должен же быть кто-то на заваленном поле битвы, которое когда-то было большим вестибюлем, кто-то, кто мог бы помочь.

К тому времени стоны умирающих сменились фоновым шумом. Я двигалась как автомат, мимо слёз, мимо горя, мимо ужаса. Я уже добралась до открытой двери, когда кто-то схватил меня за юбку, потянув к себе, и я уставилась на другого Падшего, чьё имя я даже не знала.

— Помоги мне, — прохрипел он.

— Я постараюсь найти кого-нибудь, — терпеливо сказал я, оглядываясь на Тамлела, лежавшего в прибое.

— Нет, — он крепко держал меня за платье. — Спаси меня.

Моё сердце разрывалось из-за него, из-за них всех.

— Я ничего не могу сделать, — воскликнула я. — Ничем не могу тебе помочь.

Он всё ещё цеплялся за меня и, не раздумывая, я опустилась на колени рядом с ним, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы, и сердито смахнула их. Слёзы не помогут. Тамлел был так близок к смерти, что ничто не могло ему помочь. Этот был почти так же плох, и всё, что я мог сделать, это держать его, как я держала женщину на лестнице, пока он не уйдёт в мир иной.

Он закрыл глаза, весь цвет сошёл с его лица, и он начал дрожать. Я убрала волосы с его избитого, окровавленного лица. Кровь из моей руки, моя собственная кровь, размазалась по его губам, и я быстро попыталась вытереть её, его глаза широко распахнулись, и он каким-то образом ухитрился схватить моё запястье с неожиданной силой, больно выкручивая его в попытке поднести руку ко рту.

— Это не поможет, — начала говорить я.

Это должна была быть кровь его связанной пары или Источника, а Сара была мертва или умирала. Но потом я перестала бороться. Если бы он считал, что это поможет, если это облегчит его уход, тогда я не стану ему отказывать. Я позволила ему поднести свою разорванную плоть к своему рту, почувствовала, как его рот сжал мою руку, и я притянула его к себе на колени, держа его, пока он пил из меня.

Постепенно дрожь прекратилась, и он лежал очень неподвижно. Яростное глотание из моей плоти прекратилось, его хватка ослабла, и моя рука упала, освободившись. «Он мёртв», — подумала я, снова убирая волосы с его лица. Он выглядел таким юным, таким невинным, несмотря на то, что ему должно было быть тысячи лет, и мне захотелось наклониться и поцеловать его в лоб в качестве последнего благословения.

Вот тебе и трогательные жесты. Его глаза распахнулись, и они больше не были тусклыми и вялыми. Его дыхание стало ровным, и к нему вернулся румянец. Должна ли она была сработать или нет, моя кровь дала ему достаточно сил, чтобы держаться.

Я осторожно опустила его на траву.

— Я сейчас вернусь. Мне нужно кое с кем повидаться.

Тамлел больше не двигался. Прилив отступал, оставляя его на мокром песке, и я поняла, что уже слишком поздно. Но знала, что должна попытаться.

Я побежала обратно к берегу, спотыкаясь о жертвы кровавой бойни, и рухнула на песок рядом с ним. Он всё ещё дышал, но глаза его были закрыты, и я знала, что он очень близок к смерти.

Я приложила окровавленную руку к его губам, но он не отреагировал, и я проклинала свою глупость. Это была случайность — моя кровь не могла никого спасти. Мне здесь не место — бедное создание у главного входа находилось просто в лучшей форме, чем я думала, и моей слабой, неправильной крови было достаточно, чтобы стабилизировать его.

Кожа Тамлела была теперь ледяной, и смерть начала продвигаться по нему. Я опустилась на колени рядом с ним, безнадёжно плача, бесполезная кровь капала вниз по моей руке.

А потом, в последнюю минуту, я открыла его рот и занесла над ним свою руку, позволив крови капать на язык, сжимая порез, чтобы он кровоточил ещё сильнее, не обращая внимания на боль.

Его рот сомкнулся на моём запястье, и я почувствовала, как острые зубы вонзились в мою кожу, вскрывая вену так, что я стала истекать кровью сильнее. Тот другой мужчина не укусил меня, но Тамлел держал меня, глотая, его руки сжимали мою руку так сильно, что она онемела.

У меня начинала кружиться голова, и я задавалась вопросом, была ли это потеря крови или всё дело в ужасе ночи. Это не имело значения — головокружение было предпочтительнее окружавшей меня реальности, смерти и ужаса, которые превратили идиллический побег в склеп. Я закрыла глаза, слабея, когда услышала рёв такой слепой ярости, что поняла, что не все Нефилимы были ещё побеждены, и что меня разорвут на куски. Что-то схватило меня, отдернуло от Тамлела, и я полетела по ночному воздуху, приземлившись на окровавленный песок, задыхаясь и готовясь к смерти, которой мне удалось избежать.

Я подняла глаза, ожидая увидеть огромную, громоздкую фигуру Нефилима. Но на фоне лунного света вырисовывался силуэт не чудовища. Он был весь в крови, она спутала его волосы и покрыла кожу, но я знала эти глаза, глаза Разиэля, запылавшие яростью, когда он повернулся к Тамлелу, его клыки обнажились в атаке.

— Нет! — закричала я, уверенная, что он вот-вот разорвёт своего друга на куски.

Мгновение спустя ярость покинула его тело, и он повернулся ко мне, опустившись на колени рядом со мной на песок, притягивая меня в свои объятия. Запах смерти, пота и крови окутал его, и я с облегчением прижалась к нему.