Понимаю, что Куинну сейчас нужно побыть одному. Единственный раз, когда он позволил мне подступиться к нему ближе, я одарила его этим проклятым взглядом, который ненавижу больше всего на свете.

Вдруг у меня появляется желание убежать и поскорее очиститься от этого дерьма, поэтому встаю и, сдерживая слезы, срываюсь с места. Бегу в противоположном направлении, подальше от моего предательства доверия Куинна. Просто продолжаю бежать до тех пор, пока мои легкие не начинают гореть, и все тело не дрожит от усталости. Не могу остановится, ведь когда остановлюсь жестокая реальность настигнет меня и напомнит о том, сколько страдания было в прекрасных глазах Куинна.

К тому времени, когда мое тело уже не может двигаться, и я падаю на грязную стену аллеи, начинает темнеть.

Мое дыхание затруднено, и с каждым шагом я ощущаю тяжесть в груди. Бог знает куда меня занесло с этим марафонским забегом. Все, к чему это меня привело, это появление чувства жажды и необходимости получения дорожной карты.

Как Куинн снова может мне доверять? Мы оба обижены на наших матерей. Надеюсь некоторое лебезение, и объяснение ситуации ему поможет как-то наладить между нами отношения.

– Идиотка, – бормочу я себе под нос, слегка ударяясь задней частью головы о стену позади меня.

Когда несколько капель дождя попадают мне на щеки, понимаю, что мне нужно вернуться, так как понятия не имею, который сейчас час и как далеко, черт возьми, я убежала. Отталкиваюсь от стены и начинаю свой так называемый путь позора, надеюсь Куинн простит меня. Он ведь ничего плохого мне не сделал, Куинн все время мне помогал, а я в ответ сделала ему больно.

Глубоко задумавшись, я по глупости потеряла бдительность и теперь находилась в каком-то сомнительном месте. Это безответственное действие будет стоить мне дорого. Внезапно волосы на затылке встают дыбом, и сердце бешено начинает колотиться. Я резко наклоняюсь вниз, чтобы достать нож, но мне не хватает совсем чуть-чуть времени.

Кто-то толкает меня сзади, я спотыкаюсь и падаю лицом в застоявшуюся грязную лужу. Отвратительная вода, которая, уверена, состоит из мочи и жидкости от прогнившего мусора, жжет мне глаза. Я быстро стараюсь отплеваться от этого дерьма.

Руками смогла немного смягчить падение, и это к лучшему, так как теперь могу оттолкнуться и встать на ноги. Но нападающий выбивает из моей груди весь воздух, когда грубо коленом прижимает меня обратно к земле. Мое лицо всего лишь в нескольких дюймах от грязной лужи.

Сердцебиение начинает ускоряться, словно на гонках, когда, наконец, пробуждается мой инстинкт борьбы или бегства, понимаю, что немедленно надо брать все в свои руки. Не хочу, чтобы это случилось со мной снова.

Я сопротивляюсь, но мой противник увеличивает давление коленом, тем самым еще больше прогибая мне спину.

Пытаюсь повернуть голову и увидеть его, но все тщетно, потому что он грубо хватает мою шею мозолистыми пальцами, толкая мое лицо в ту самую лужу.

Мой подбородок прижимается к мокрому песчанику, я напрягаюсь, чтобы его удержать, толкая вверх мышцами шеи, но они вот-вот сломаются под натиском такой жесткой силы.

Но к несчастью, это единственное, что я могу предпринять, так как мое тело обездвижено весом противника. Будь я проклята, если не буду сражаться. Когда отчаянно пытаюсь сбить его с ног, он заламывает мне вторую руку за лопатку и раздается характерный щелчок, а потом я врезаюсь на дорогу.

У меня больше не остается выбора, и я кричу. – Чего ты хочешь? Ублюдок, отстань от меня! – получается не совсем громко, так как я наполовину в луже.

Не прекращаю бороться, потому что не хочу захлебнуться. Наконец, он, немного, ослабляет хватку, и у меня, получается, повернуть голову вправо. Делаю большой вдох и кричу, что есть мочи. Понимаю, что не выберусь из этой ситуации самостоятельно.

Однако чем громче я кричу, тем сильнее он толкает меня, и когда я извиваюсь изо всех сил, чтобы сбросить его. Нападающий сжимает в ладони мои длинные запутанные волосы, бьет меня по лицу один раз и два раза об асфальт.

Вижу звездочки, но вдруг адреналин полностью овладевает мной, и понимаю либо сейчас, либо никогда, а еще я чувствую, как кровь льется на глаза из свежей раны в волосах. Горячая густая кровь просачивается в рот. Сплевываю все и со всей мочи кричу. Но звук скорее похож на хныканье или стон, потому что я едва в сознании.

– Ублюдок, – бормочу я, прежде чем моя голова в последний третий раз сталкивается с асфальтом.

А потом все погружается в пустоту.

Глава 29

Месть – это блюдо, которое подается холодным.

Все болит.

Мое тело.

Моя голова.

Мое сердце.

Мое тело изранено, мои мысли вдребезги, а сердце, мое сердце чувствует себя разбитым.

Я не знаю, где я, или как сюда попала, но твержу своему израненному разуму, чтобы он отстранился от этого и послал все к черту.