Вторая часть саги о пионерах-попаданцах в магмир.
Глава Первая: Город в Белом Дереве
Глава Первая:
Город в Белом Дереве
Я это сделать должен,
В этом судьба моя.
Если не я, то кто же?
Кто же, если не я?
Ветер горячий бьёт по лицу,
Пули свистят, и, однако,
Кто-то встаёт, и навстречу свинцу
Первым шагает в атаку!
Я это сделать должен, (должен!)
В этом судьба моя.
Если не я, то кто же? (кто же?)
Кто же, если не я?
Я не устану, не уступлю,
Не испугаюсь, не струшу.
Всё я сумею, смогу и стерплю,
Клятвы своей не нарушу!
Светят и дразнят звёзды вдали,
Ждут океаны героев —
Самые сложные тайны Земли
Я непременно открою!
Станет планета вновь молодой,
Будет планета добрее.
Жажду морей утолю я водой,
Север далёкий согрею!
Если на землю хлынет беда,
Злая от крови и гари,
Родину я не отдам никогда,
Буду сражаться с врагами!
Роберт Рождественский
Димка стоял у перил "Смелого", глядя на приближающийся остров. Остров Белого Дерева, как его тут называли. В самом деле, где-то в его середине возвышалось громадное, метров в пятьдесят высотой, дерево с белой, словно у березы, корой, — но невероятно толстое и разлапистое, похожее на какой-то африканский баобаб. Отсюда оно казалось ещё небольшим, и сердце у мальчишки пело: тут, на этом вот острове, ещё никто из Волков не бывал, — из-за Морских Воришек, — и роль первооткрывателей выпала именно им, отчего Димка ощущал себя едва ли не седьмом небе.
Мрачные мысли давно оставили его: уже сам его возраст подталкивал мальчишку к оптимизму, да и физически он уже совершенно оправился. Нет, шрам на боку останется у него на всю жизнь, — и на спине, наверное, тоже, — но чувствовал он себя изумительно, и ничего мрачного в нем сейчас просто не держалось. Или отходило куда-то совсем на задний план, куда он обычно даже не заглядывал, — там хранились воспоминания об дурных снах и разные прочие ненужные в нормальной жизни вещи. Они плыли к острову, — и Димка изо всех сил надеялся, что остров окажется обитаемым. Пленные Воришки говорили, что живут на нем вовсе не люди, а какие-то диковинные синекожие существа, — но Димку сейчас это совершенно не пугало. Напротив, очень хотелось увидеть что-то такое, необычное…
— Хорошо идем, — сказал стоявший рядом Борька, и мальчишка покосился на него. Сейчас друг стоял рядом с ним в одних трусах, но это Димку совсем не смущало. День выдался на удивление жаркий, так что в трусах были тут все, даже Аристарх, официально возглавлявший экспедицию. Сейчас, правда, он возлежал в тени паруса, укрываясь от солнца, и, вроде бы, дрых, но вот за это Димка уже не поручился бы. Лисом его прозвали не столько за хитрую физиономию, сколько за пронырливость, и отношения с ним были… сложными. Вернее, у Димки с ним сложными, — сам-то Лис относился к нему вполне нормально, только вот слова Игоря не шли у мальчишки из головы. Доносчиков он глубоко презирал, — но пока что Лис не давал никаких поводов для презрения: нос не задирал, командовал только по делу, да и вообще, ничем не показывал, что он тут вообще-то главный. Без него, конечно, было бы лучше, — просто потому, что даже "Смелый" был явно маловат для полутора десятков мальчишек с их вещами и припасами, — но тут уж ничего не поделаешь. Они не на прогулке всё-таки, и, если на них всё же налетят какие-то недобитые пираты, пятеро крепких мальчишек с луками окажутся совсем даже не лишними…
Пока что, правда, на них никто не налетал. Никто им даже не встречался, — но против этого никто и не возражал особо. За пять дней плавания они проверили восемь островов и островков, — но на них никто уже не жил. Сгнившая лодка и пара развалившихся хижин, — вот и все пока находки. Юрка, помнится, тогда пошутил, что жившие в них давно утопились от скуки, — но смеяться никто тут не стал, шутка оказалась совсем даже не шуткой. Такое тут и в самом деле иногда случалось: хочешь попасть в новое место, — прыгни со скалы повыше или там утопись, и всё. Это вот Димке не нравилось, — но думать на такую тему не хотелось. В конце концов, это плавание оказалось вовсе не таким ужасным, как он навоображал: плыви себе от острова к острову, высаживайся, лезь на скалы, смотри, что тут есть… в общем, живи так, как мечтал, наверное, любой мальчишка. Уха, купания, песни у костра, — и знание, что это, вообще-то, навсегда…
Эта мысль Димке тоже не нравилась, не нравилось растущее и растущее в нем желание плюнуть на всё, и жить, как жили тут все, — ни о чем особо не заботясь, играть с друзьями, смотреть на закаты, просто мечтать, наконец…
И говорить, — в том числе, и с ребятами из ДРУГИХ Союзов, — Советских, Народных и даже Демократических. Димка поначалу офигел, когда узнал, что тут, кроме них, ещё пять пионерских отрядов, — Волки просто оказались самыми боевыми и удачливыми из них. Но Игорь, например, и все его ребята, экипаж "Смелого", были из СССР 1955 года, — только не из Димкиного. История на родине Игоря пошла очень странно: Советский Союз и Германия заключили перемирие, советские войска остановились где-то в западной Польше, — а вот союзников немцы сбросили в океан, и война, формально, так и не закончилась. Императорская Япония тоже была вполне себе жива, — и даже удерживала северную половину Китая. Ни о каких китайских коммунистах там и не слышали, остатками Китая правил Гоминдан, продавшийся американцам…