— И твой дядя будет от этого брака не в восторге, — добавила она, вспоминая Геннадия Павловича.

За добродушной внешностью милого толстяка скрывалась жёсткая и проницательная натура. Он ведь знал, что племянник соблазнил жену партнёра, а встретил Риту в холле гостиницы так, будто проходил мимо. Наверняка посмеивался в душе над растерянной распутницей. Нет, такой не допустит брака между ней и племянником. А бодаться Рита устала. Как и слушать насмешки.

— Я сам принимаю решения, достаточно взрослый мальчик, — Михаил перехватил руку Риты над столом и удержал её. — И у нас будет время стать семьёй. Будет, обещаю.

— Посмотрим. У меня уже был брак по договорённости. Больше не надо, — уклончиво сказала Рита. — А теперь дай мне поесть. Или ты принёс всё, чтобы я захлебнулась слюной?

Дни бежали за днями. Рита встала на учёт по беременности и старалась уделять внимание только своему здоровью, не пуская в сердце переживаний об их с Михаилом отношениях.

Мужчина был вежлив, заботлив и щедр. Он даже пытался уговорить мать своего будущего ребёнка бросить работу и жить полностью на его обеспечении. Но Рита твёрдо стояла на своём и перезаключила трудовой договор ещё на месяц, убедив шефа, что неприятностей в виде больничных, с её стороны не будет.

А деньги пригодятся. Девушка тайком откладывала их, включая те, что давал Михаил, памятуя о том, что он может исчезнуть в любой момент. И всё-таки радовалась, что отец ребёнка был рядом, что сам настоял на обязательствах перед маленьким, ещё не появившимся на свет человеком, оформил вклад на её имя и перевёл туда сумму, которой должно было хватить по крайней мере на три месяца безбедного существования.

— Я нашёл тебе другую квартиру, — сказал он в один из дней, придя вечером с огромными коробками. Наверное, решил, что она тут же броситься паковать вещи.

— Зачем?

Рита искренне недоумевала. Она уже худо-бедно обжилась в этой студии, привыкла любоваться на квадратный внутренний дворик, попивая на балконе ароматный зеленый чай с мелиссой. И месторасположение, близкое к тем маршрутам, которыми они ходили гулять с отцом, девушку вполне устраивало.

— Потому что моя сестра сдаёт студию, чтобы получать деньги, а брать их с племянника и его матери не станет, — безапелляционно ответил Михаил. — Кстати, Дашка пока не знает, что мы теперь пара.

— Мы пока и не пара, — Рита выдержала взгляд мужчины и добавила: — Ты серьёзно решил взять меня замуж? Даже толком не зная?

— Я навёл справки, — Михаил ногой отодвинул коробки и подошёл ближе. Провёл рукой по щеке, отчего Риту снова бросило в жар, и двумя пальцами приподнял подбородок девушки, заставив посмотреть в глаза: — Скажи, ты вышла за Строгина только из-за денег? Вы ведь с ним, как свинья и газель.

— Из-за долгов отца, — Рита поёжилась. Промозглой сыростью повеяло то ли от балконной двери, приоткрытой до прихода Михаила, то ли от воспоминаний о том насилии, что пришлось сделать над собой.

— Я слышал об этом, — Михаил поцеловал Риту в лоб и обнял.

— И не спрашивай, почему не развелась. По многим причинам, — Риту прорвало. Ей хотелось выговориться, излить душу тому, кто внимательно выслушает не из праздного любопытства. Хотелось верить, что этому мужчине, бережно сжимавшему её в объятиях, не всё равно. Только бы не думал, что она приспособленка, способная ради денег вытерпеть любое унижение! — Я была молодой и глупой. Строила планы, как вернуть хотя бы половину фирмы отца. Понимаю, наивно. Но надо было поддерживать маму. Она так плакала и уговаривала потерпеть. А Борис заставил меня подписать брачный договор, по которому, разведись я раньше, чем через четыре года, не получу ничего. Я думала, потерплю, зато отвоюю хоть часть фирмы отца. Понимаешь, это очень важно для меня. Было важно.

Рита почувствовала, как по щекам бегут слёзы, и уткнулась в свитер Михаила, как в надёжный оплот, жилетку или сочувствующее плечо. И ведь прекрасно понимала, что потёки туши не красят свитер из светлой шерсти, но ничего не могла поделать. Или не хотела.

И он не хотел. Поцелуй, вначале мягкий, как бы спрашивающий разрешения, деликатный, уже через полминуты перерос в другой: осмелевший, дерзкий. В котором её мужчина был хозяином положения, не допускающим ослушания. Рита потянулась к любовнику и, прогнувшись в спине, погладила его по плечам, спине, провела по колючему ёжику волос.

— А тебе можно? — задыхаясь от поцелуя, спросил Михаил, и она кивнула. Можно, может, даже нужно ощутить себя желанной и хрупкой, зависящей от любовных объятий и томных вздохов, как от наркотика, дарящего эйфорию и отставляющего сладость на кончике языка.

Михаил был нежен, деликатен, но Рите этого казалось мало. Она хотела возбудить его, подразнить, наказать за долгое отсутствие.

— Я буду сверху, — произнесла она и прикусила его нижнюю губу. Мужчина засмеялся и перевернулся на спину, продолжая одной рукой обнимать Риту за талию. Одежды на них обоих давно не было, девушка даже не помнила, как быстро они так быстро избавились от неё, зато теперь горьковатый запах мужского парфюма, смешанный с нежно-фруктовым женским ароматом, будоражил фантазию ещё сильнее. Читай на Книгоед.нет