Шрифт:
– Я видел большие ножницы в руках у Шемиз, - сообщил я.
– Вот стерва!
– Не надо называть ее так, - начал я.
Но тут зазвонил телефон. Мы даже не заметили, что он есть в комнате.
– Не подходи!
– вскрикнула Глюкки, но сама же подняла трубку и передала мне. Разве она могла что-то сделать? Я ведь дал расписку. Разумеется, спрашивали меня. Не успев опомниться, я уперся взглядом в протечки на потолке и в маленький серебряный молоточек, опускающийся на мою переносицу. И в улыбку Клайда. Скользкую улыбку.
Вначале было очень темно. Потом вновь стало светло. Я словно пробудился от сна. Я находился в круглой белой комнате. Со всех сторон - овальные окна. Голова у меня болела. За стеклом виднелось молочно-белое небо с серыми звездами. Глюкки...
– Здесь я, - произнесла она. Она стояла у окна, одетая в трусики цвета одуванчиков из переливающегося искусственного атласа, с высокими выемками на бедрах, полностью закрытые сзади. Лифчика на ней не было. Ни тебе бретелей, ни чашечек, ни отделки, ни кружев.
Голова у меня трещала. Но я не мог не обрадоваться этой новой высоте. Это... это Верхний зал?
– спросил я, едва дыша от благоговения.
– Не совсем, - отозвалась она. Она по-прежнему была в красной кепке и в очках.
– И полоса везения для нас кончилась. Не знаю уж, заметил ты или нет, но Клайд тебя убил. Только что.
– О нет, - я не мог вообразить такой поворот.
– О да, - возразила она. Она положила руку мне на лоб, и я почувствовал, как ее пальцы нащупали мелкую вмятинку.
– Что ты со мной сделала, скопировала?
– Выдернула из кэша. Еле успела.
– За окном, далеко-далеко внизу, висел голубовато-зеленый шарик с белыми прожилками.
– Слышишь лай? Это клайдов кот прочесывает дворец зал за залом.
Меня пробил озноб. Мне нравилось, как облегают ее тело трусики.
– Ладно, что нам терять?
– сказал я, сам удивляясь, что больше не огорчаюсь по поводу собственной смерти.
– Пошли в Верхний зал.
– Не ерунди, - рявкнула она.
– Если ты тоже мертв, ты не можешь меня протащить.
– Лай становился все громче.
– Теперь придется искать ресет-редактор. Где ты видел эту-как-там-ее-зовут с большими ножницами? В какой комнате?
– Шемиз?
– проговорил я.
– Не помню.
– Что было за окном?
– Не помню?
– Какая мебель в комнате?
– Не помню.
– Во что она была одета?
– Облегающий, сильно декольтированный лифчик без лямок, с чашечками на проволочном каркасе и легкой подкладке, сшитый из стрейч-атласа и кружев. Также на ней были трусики с выемками на бедрах, широкой резинкой и ажурной кружевной вставкой спереди. И лифчик, и трусики белые, - сообщил я.
– Тогда пошли, - распорядилась Глюкки.
– Я знаю это место.
– Я думал, что мы никуда не можем попасть без этого... рес...
– Вниз - можем, - пояснила Глюкки. Швырнув красную кепку, она сама устремилась за ней. Кепка упала у крохотной дырки, в которую даже Глюкки еле смогла засунуть свои тонкие пальцы. Я пролез вслед за ней. Трусики великолепно облегали бедра. Мы оказались на старомодной кухне, где Шемиз помешивала в горшке огромными ножницами. Она была одета в сильно декольтированный лифчик без лямок, с чашечками на проволочном каркасе и легкой подкладке, сшитый из стрейч-атласа и кружев. Также на ней были трусики с выемками на бедрах, широкой резинкой и ажурной кружевной вставкой спереди. И лифчик, и трусики были белые.
– А ну отдай!
– вскричала Глюкки, вцепившись в ножницы. Она тоже была одета в сильно декольтированный лифчик без лямок, с чашечками на проволочном каркасе и легкой подкладке, сшитый из стрейч-атласа и кружев. Также на ней были трусики с выемками на бедрах, широкой резинкой и ажурной кружевной вставкой спереди. И лифчик, и трусики были белые. И, разумеется, она была в красной кепке. Но куда же исчезли ее очки?
– Мерзавка, - мягко произнесла Шемиз. Я был шокирован. Я не знал, что она умеет говорить.
– Дрянь, - парировала Глюкки.
И тут - в буквальном смысле слова ниоткуда - в комнате возникла собака.
– Кот!
– выдохнула Глюкки. Она как раз пыталась взломать дверь в кладовую, действуя своими огромными ножницами, словно ломиком.
Собака-кот зашипел на нее.
– Сюда!
– вскрикнула Глюкки. Втолкнув меня в кладовую, она, сделав выпад снизу вверх, воткнула ножницы в брюхо собаки. В брюхо кота. Разница невелика. Кровь брызнула во все стороны. Я оказался в просторной пустой комнате пирамидальной формы с белым полом и белыми стенами, которые вверху сходились в одной точке. В каждой из стен имелось по одному крохотному иллюминатору. Глюкки... Глюкки нигде не было видно.