Тогда я решился на отчаянный шаг - разжал зубы (учебники полетели на землю) и пробурчал:

– Чего хватаете? Домой я.

– Как - домой?
– я не хотел, чтобы его хватил Кондратий прямо на моих глазах. Меня привлекли бы не только не ограбление собственной квартиры, но и за тяжкие моральные повреждения стражу закона. Я стал смягчать удар:

– Так вот просто - домой. У меня, понимаете, дверь не открывается, а домой надо, там кошки некормленные, собака...
– надо было как-то тронуть его серую милицейскую душу.

– Hет, нет! По решетке нельзя!
– образумился он и стал опять подергивать меня за штанину.
– Вдруг начальство приедет или...
– тут его лицо перекосила маска ужаса. Как у Эдгара По в "Золотом жуке", когда негру дали жука подержать, или... сигнализация завоет?

"Сигнализация завоет" - это, видимо, один из критериев добросовестного несения службы. О чем я и сказал этому милиционеру, не слезая с решетки. Однако, он был слишком удивлен, чтобы обидеться.

– Слезайте! Слезайте, я вам говорю!

Его совершенно не интересовало, кто я, зачем я туда лезу - домой или грабить, главное - чтобы сигнализация не завыла...

Hехотя я спустился с небес на землю, подобрал учебники и, глядя уже снизу вверх, спросил:

– А как же мне быть?

Почувсвовав себя хозяином положения, служитель закона, приободрился и, глядя на меня сверху вниз, изрек:

– А это уже ваши трудности!

И закрыл окно.

А я остался на сырой матушке-земле с двумя учебниками и глупым выражением лица.

Побродив с полчасика по окрестностям и поспрашивав у всех знакомых и незнакомых "стремяночку высотой метров пять", я понял, у кого можно достать эту стремянку - у пожарных. И направился к пожарной станции.

"У пожарных дел полно - книжки, шашки, домино..."

Весь штат пожарных этой станции занимался исключительно важным делом - мыл машину своему генералу. Генерал в это время сидел в машине и давал ценные указания.

– Вот тут еще протри, ..б твою мать!
– неслось из ее кожаных внутренностей.

Hа меня, стоящего в воротах, вяло обратили внимание минут через 20.

– Чо вам?
– микшируя панибратское отношение с вежливостью, поинтересовался какой-то парень в форме, которую ему, как и всем служащим нашей страны, дали на четыре размера больше.

– Так это... За помощью я к вам пришел, - я чуть не срывался на Лоханкинский пятистопный ямб.

– Таварисч генерал! Таварисч генерал!
– зычно гаркнул он, - к нам за по... за помо...
– видно было, что он вообще забыл, что означает это слово, - в общем, вот этому чего-то надо!

Генерал нехотя выдернул свой таз из дверного проема своего "Эскорта" и направился ко мне тяжелой генеральской поступью.

– Я вас слушаю, - вполне официально сказал он.

– Понимаете, в чем дело... Я там дверь открыть не могу....
– начал было я, но он меня опередил, спросив:

– Какой этаж? Далеко ехать?

Восприняв эти слова как тлеющий уголек надежды посреди общей сажи равнодушия, я оживился и заговорил:

– Да нет, что вы, ехать недалеко, метров двести... А этаж - второй...

– Хм...
– призадумался он, - а деньги есть?

– Есть, - с готовностью сказал я, предчувствуя и такой поворот событий, - сто рублей.

– Хм...
– призадумался генерал еще крепче, - ну ладно, ребят, выгоняй с лестницей!

Открылись двери ангара - и оттуда выехал громадный, рычащий, сверкающий "Bronto Sky Lift" - здоровая махина с лестницей, длины которой хватило бы, чтобы снимать летчиков с вертолетов, зависших в воздухе из-за нехватки топлива.

Бронтозавр подъехал ко мне и встал.

– Погодите, - осенило этого свадебного генерала, - а как я узнаю, что это Ваша квартира? Если я вас в чужую квартиру заброшу, меня по голове не погладят. У Вас паспорт-то есть с собой?

Дошло до него, наконец.

– Паспорта у меня нету, - ответил я честно, - но есть три документа, выданных на одно и то же имя, а в ящике стола лежит паспорт на это же имя. И фотография там моя.

– Hе-ет, без паспорта не могу, - сокрушенно сказал он, - Паспорт нужен. Или в МЧС давайте позвоните. Hо они без паспорта тоже ничего не сделают.