– Сейчас, девочка, сейчас, - слышу его тихий шепот, пока он опускает меня на холодную траву под нами, а я даже двигаться не могу, так и остаюсь лежать на животе, только голову в бок поворачиваю, ощущая холодные прикосновения земли, что приветливо принимает меня в свои объятья, холодя кожу. Это бы должно было вернуть мне рассудок, но нет – не возвращает. Между ног все горит огнем и пульсирует, меня бросает в пот и я всхлипываю от недостачи такого важного внутри себя присутствия. Неважно, что все происходящее неправильно, страха нет, только желание уменьшить боль, что сможет сделать только он своими движениями внутри меня. Сжимаюсь вся от настолько сильного пульсирования между ног, что дрожь охватывает тело, и вздрагиваю, когда альфа накрывает мое тело своим, разжигая новый огонь своей горячей кожей, прикосновение к которой заставляет скулить. Я даже оттопыриваю попку, чувствуя между ног его готовый член, инстинктивно стремясь погасить пожар, уменьшить боль, а тело знает, что нужно делать, насаживаясь на его огненное орудие, что в этой позе еще больше растягивает, делая ощущения только острее. Охаю от наполненности и острой боли, что распространяются по позвоночнику впиваясь в кожу острыми шипами, но не она меня сейчас беспокоит, а то, что огонь между ног не утихает только еще больше разгорается и лишь, когда мужчина начинает двигаться внутри меня, снова прихватывая кожу на шее зубами, превращается в что-то другое, настолько яркое, что кажется я вижу солнце ночью, что своими обжигающими лучами обнимает меня, как свое самое любимое дитя. Мужчина подгибает мои колени, управляя мной, как безвольной марионеткой, коей я и являюсь, не в силах даже нормально шевелиться, делая меня еще более открытой для его проникновения. Двигается яростно, мощно, быстро, во всю длину входя и растягивая под свой размер, а перед глазами пляшут мелкие точки звезд других миров. Я всхлипываю от боли внутри и острого наслаждения, что приносит его проникновение под новым углом, когда мужчина приподнимает мою попу, делая ощущения такими острыми, что тело молит о разрядке, но ее нет. И лишь, когда слышится вой возле уха, которому где-то вдалеке снова вторят похожие - животные, которые до моего сознания доносятся, как сквозь вату, а мужчина мелко вздрагивает, делая последний толчок и выстреливая своим горячим семенем, возбухая внутри меня и растягивая еще больше под свой новый размер, взрываюсь. Пружина выстреливает резко, взрываясь тысячами звезд разом, ослепляя новой вселенной. Немой крик поглощен хрипом из-за пересохших голосовых связок, даже слезы выступают на глазах от сильного чувства, что наполняет внутренности. Я чувствую соленую влагу на губах и, когда открываю затуманенные глаза, вижу, как капля слезы опускается на траву. Диамон вжимается в мое вздрагивающее тело, как под действием разряда тока, накрывая своим, уже не таким горячим, и слизывает влагу со щеки. Шершавым языком проходится по ней, что-то тихо шепча на ухо. Значения слов я не понимаю, вообще ничего не осознаю, пока мелко вздрагиваю от пережитого.

Мужчина же, так и не выходя из меня, переворачивает нас, так и соединенных, на спину, и я оказываюсь лежащей уже не на траве, а на нем. Внутри меня какая-то правильная наполненность, не приносящая сейчас дискомфорт, наоборот, распространяющая мягкие волны неги, что так желанна после смеси боли и наслаждения. Альфа держит крепко, обвив меня своими мощными руками, не отпускает, а я, откинувшись на него, смотрю вверх, снова отмечая насколько близка луна, что сейчас завораживает своим присутствием над нами. Только возьми протяни руку и сможешь дотронуться, ощутить ее холодное прикосновение, но сил нет, глаза то и дело закрываются.

– Она твоя, Айри, - хриплый шепот на ухо, все же достукивается до моего сознания и я киваю, закрывая глаза и расслабляясь в его объятьях.

Не совсем понимаю о чем он, но подсознательно все же осознаю то, что моя жизнь больше не будет прежней, тому молчаливый свидетель она – предательница луна, что сделала безумным не только его, но и меня.

Глава 11

Я никогда не была верующей в Бога, мама не прививала мне веру, как делали с остальными детьми, хотя не раз и не два в наши двери звонили представители веры, что звали в свои приходы, но мама все время заявляла - «шарлатаны, обманщики». Тогда еще, я была слишком маленькой, чтобы понимать, а после уже думала, как она, видимо на это влияло ее отношение, да и спустя какое-то время тому появилось подтверждение в виде новых существ. Когда во всеуслышание заявили о появлении оборотней, тогда-то и пришел страх вместе с осознанием, что даже существуй Бог, во, что я никогда не верила, он нас покинул. Разве оборотни его дети? Как люди, например. Нет. Оборотни не подходили ни под одну теорию и писание они были вне законов и теорем, просто фантастические какие-то существа, что теперь стали жить среди нас. Скрытные, об обществе оборотней только и ходили домыслы и легенды, со звериными повадками, они внушали здоровое опасение. А мама, когда впервые объявили об оборотнях, и вовсе заявляла строго, чтобы я держалась подальше от нелюдей. Да, можно обвинить нас в расизме, согласна, но когда вечером идешь домой и слышишь рычание за углом, а после крик, это рычание преследует тебя во снах, на форумах, кишащих различными зверствами, кажется, что и тебя за углом поджидают такие же злоключения. И страшно выйти вечером на улицу, чтобы не стать жертвой. Мне было четырнадцать, но, когда я бежала подальше от того переулка, где происходило что-то странное, животный ужас гнал меня вперед. Я даже маме побоялась рассказать, почему-то думалось, что меня заметили, услышали, обратили внимание, потому что звериные глаза, что посмотрели на меня тогда осмысленно, я помню, как сейчас. Только их, по сути, и помню, остальное как-то смазалось, вот и считала, что если бы рассказала маме, то получила бы нагоняй. Ведь сколько раз она мне говорила не задерживаться после школы с подружками, а идти прямиком домой. После того случая я и вправду слушалась, но иногда случались форс-мажоры, и то ли из-за страха и разбушевавшихся нервов, то ли потому что и вправду за каждым углом сидели звери, мне всегда вечерами слышалось рычание, то самое, что однажды.

Иррациональный страх, без подтверждения, он всегда присутствовал в моей душе. Я не могла спокойно смотреть передачи, где награждали оборотней за заслуги, мне хотелось кричать – разве вы не видите, что они звери? Но кто слышал мой тихий крик? Никто. Потому-то я и боялась, ужасно боялась этих иных, быть может, будь я верующей я бы молилась, чтобы никогда с ними не встречаться, но я не была, потому просто избегала их общества. И вот теперь, ни что иное как насмешка судьбы над людьми, что не хотели иметь ничего общего со зверями, теперь не только живут с ними, но и работают на них. Даже маме уже неизвестно кто будет делать операцию – человек или зверь, слишком смешались они здесь. Я всегда была впечатлительной, и тот случай в переулке только подогревался новой информацией в интернете, что я находила, делая меня боязливой, запуганной, серой мышью, что пряталась в своей маленькой норе от кота. Да только кот всегда найдет свою добычу, если того захочет. Меня тоже нашел, и то чего я боялась, случилось, хотя конечно, не этого я… ведь даже подумать не могла, что со мной может такое произойти, потому как ждала от оборотней страшной смерти, а не того, что мне подготовили…

Что может быть хуже понимания, что от тебя ровным счетом ничего не зависит? А ты ничем не отличаешься от зверя, в объятьях которого засыпаешь, как ручной зверек, после соития. Ничего. Это и есть самое худшее. Ведь после первого проникновения в святая святых в своей жизни, вовсе не нежного, а полного боли, ты вместо того, чтобы плакать, брыкаться, уворачиваться от нежеланных рук, превращаешься в похотливую самку. Что умирает без твердой тяжести внутри, и только двигаешься в унисон с мужчиной, чтобы достичь желанной разрядки, пока голос разума спит в отключке. От понимания ситуации боль разливается в груди, ощутимая такая - настоящая, и придавливает к земле невыносимой тяжестью вместе с обрушившейся правдой. Мне понравилось со зверем, хотелось слышать его рычание за спиной, подставлять беззащитную шею для его клыков или зубов, что вспарывали кожу. И да было больно, но не страшно, наоборот желанно настолько, что все внутри вскипало от нужды, лишь бы это не прекращалось.

И почему засыпая, мелькнула почти осознанная мысль, что это не конец и мужчина не остановится на начатом ночью? Почему даже она не испугала в тот момент? А, наоборот, внутри все замерло в ожидании продолжения. Это было не нормально, слишком нереально. И скажи мне кто-то, что я буду просить оборотня взять меня на грязной траве, даже не думая о том, что это первый раз, а я в свой первый хотела: свечи, романтику, красивую музыку, что звучала бы фоном, пока любимый мужчина покрывал бы поцелуями мою нежную кожу, но вместо этого другое… Поцелуи, похожие на укусы, прикосновения, что оставляют ожоги на коже, и огненное пламя внутри, болезненное и в тоже время фантастическое.

Сон, как рукой сняло, когда солнечный луч, слишком настойчиво защекотал нос и глаза, заставляя жмуриться и прятаться от него. Морщась от такого наглого нарушителя моего спокойствия и открыв глаза, я поняла, что нахожусь в той самой комнате, что выделил мне альфа. Поднесла ладонь к глазам, чтобы протереть их после сна, и увидела под ногтями грязь. В тот же момент на меня обрушились воспоминания прошлой ночи и моего постыдного поведения, а между ног отозвалось тягучей болью, напоминая, что сексуальный опыт, если его можно так назвать, мне не приснился.

О мужчине думать не хотелось, он, как и любой другой на его месте, воспользовался тем, что и так плыло в его руки. Я сама просила о большем. Сама. Помню это слишком отчетливо. Лучше бы забыла... Правда. А ведь я думала, что это последний вечер в его обществе. Прием, который мне просто нужно вытерпеть, потому что у него полно информации, что может уничтожить не только мою жизнь, но и самого дорого мне человека, а все оказалось наоборот. Прием только начало.

Что значило его – «добро пожаловать в семью»? В какую такую семью? Я не могу быть его парой, просто не могу. О парах оборотней в сети было слишком мало информации, но если я не ошибаюсь это что-то вроде спутницы волка. И как я могу быть ею если я человек? Все внутри замерло, а после с удвоенной силой застучало, ускоряя сердцебиение. Он меня не отпустит. Нет. Особенно, если считает меня своей парой. Не позволит уйти, почему-то была уверена, что найдет способ, чтобы задержать меня, быть может, начнет шантажировать, а может, придумает что-то другое…