Он же не думает, что я его… Я же ненавижу скорее, хотя, нет, не ненавижу. Просто не понимаю. Мы будто с разных планет, хотя, наверное, так и есть. Неизвестно же откуда именно оборотни взялись. А притяжение это... не знаю, как объяснить, будто загорелась какая-то лампочка, что мигает в его присутствии и подкорачивает от одного прикосновения.

– Иногда, дети, таким образом, хотят до них достучаться, сталкивает вместе, - добавил он.

– Дети?

Он уклончиво покачал головой, не ответив. Но я уже поняла, что он имел ввиду. Они же не люди, вполне возможно, что не один ребенок будет у меня, я даже что-то такое припоминаю на форумах об этом, но эта мысль после тихого детского голоса в голове почему-то не вызвала отторжения, даже рука к животу потянулась и его руку накрыла.

Я беременна.

Смирилась ли? Не совсем, скорее в странное оцепенение впала, а теперь… теперь у меня есть мое личное солнышко и, возможно, не одно. Пусть не человек - мое. Это не смирение – принятие.

– Надеюсь, что связь наконец-то стала проявлять себя, ты так яро ее отвергала, что я даже… - запнулся мужчина, а после добавил, - устал ждать.

– А я страдать, - прошептала в ответ, сглотнув колючий ком в горле.

Я ведь тоже устала. Бояться каждую минуту, бороться с ним, не зная, что он совершит в следующий момент, а может, и не нужно? Я ведь пара его. А для оборотней это подарок свыше. Он не убьет меня и больно делать не собирается. Уже бы сделал, если бы хотел.

Понимая, что впервые за все время поговорила с ним, впервые связь нашу признала, чувствую, что это правильно. Давно нужно было. Нет, я не люблю его, но притяжение неестественное к нему существует, не имеет смысла отрицать, что иногда что-то внутри будоражит кровь, сбивая меня столку и заставляя делать то, что никогда... как например, сейчас.

Его рука в ответ на моей сжалась и он выемку ключицы лизнул, где след от метки заживал, а по моему телу разряд тока прошел ощутимый и внизу живота осел… тяжестью. Я выдохнула хрипло, не сдержавшись. Слишком приятно, волнительно, остро.

– Моя девочка.

Не знаю, что со мной происходило, будто мозг отключался в какие-то моменты и только инстинкты голые оставались, и я отдавалась этим инстинктам – самозабвенно, откровенно. Довольно жмурясь, когда живот мой губами своими целовал, поднимая и снимая кофту, мешающую ему, и выгибалась навстречу, когда руку ниже опускал и юбку куда-то в сторону… а после… после подушечками пальцев по клитору водил и складочки раздвигал, размазывая вязкую субстанцию по ним, подготавливая под себя. А когда телом своим накрыл, я снова почувствовала это… Постороннее присутствие в моей голове и радость, что мы не ругаемся, не отталкиваем друг друга, а только навстречу движемся. Проникновение острое и сладкое такое, а я тихо выдыхаю ему в губы.

– Ребенок, - и он ловит мои слова своими губами.

– Знаю, - шепчет в ответ, и делает новый толчок медленный такой, слишком медленный, - им наша связь нужна, как и нам, эмоции, что она дает. Подталкивают, слишком долго голодали, - протягивает, а затем врывается снова и снова во влажное лоно. Глаза закатываются и звезды перед ними, словно мушки.

О Боже.

И чувство блаженства какое-то нереальное, и ненасытность мне не свойственная, и омут его глаз, в которых тонуть можно невозможно долго и я тону, растворяясь в нем, а он только имя мое шепчет и любви слова...

В этот миг только хорошее хочется помнить, а плохое выбросить из мыслей и сердца, потому что тепло рядом с ним и сладко до невозможности.

Глава 19

И вроде бы все хорошо, я уснула утомленная на его плече без мыслей тревожных и страхов, но... Как будто не я это все, не мои это эмоции, куда все прежнее подевалось?

Как не свихнуться? Не сойти с ума от диссонанса этого? Не уйти куда-то за грань от непонимания? Не знаю. То ли я слишком сильной оказалась, то ли потрясение мое было не таким огромным. Но я в реальности этой оставалась. Чувствовала все, понимала, правда не знала утром, когда цветы мне принес в постель и завтрак на подносе, моя ли это радость – настоящая или их... что подталкивают к сближению, растут с каждым днем и только будут усиливать ощущения. Это мне после Диамон поведал, что такое бывает, иногда, что дети вмешиваются. И это... все, что я чувствую и есть связь пары истинной. Она обычно так и проявляется – тягой невыносимой, и не важно дети ли ее инициатор или я сама и мое внутреннее желание этого.

А мне ластиться к его рукам хотелось и откидываться в его объятья крепкие, когда чай пила с булкой сладкой, а затем на поцелуй отвечать со вкусом клубники, когда слизывал с моих губ остатки джема. И лишь когда ушел, сказав, чтобы вещи собрала и купальник взяла, не забыла, дымка эта немного развеялась. И тогда страх какой-то такой пришел отчаянный. Ведь так и влюбиться можно в него и в зверя его тоже, которого еще не видела, но почему-то внутри, где-то глубоко, скреблось что-то, что очень этого хотело. И под луной тоже… чтобы все видели, и стая воем нашу связь подтвердила. И да, я чувствовала разумом трезвым, будто знала, догадывалась, это не мое что-то, откуда-то изнутри оно, но не могла пока найти этому объяснения. Не могли же дети вот так влиять? Нет, мне казалось, это были не они, что-то другое, что вдруг отчего-то проснулось и решило влиять на мою человеческую сторону своими дикими инстинктами. Наверное, это произошло именно в тот момент, когда во мне что-то оборвалось, противясь связи с альфой и детям, что росли во мне, и вырвалось наружу что-то совсем другое, что спало глубоко похороненное – не человеческое. Связь ли это или со мной что-то не так? Я еще не знала, но ответ мне даст совсем скоро тот, с кем встретиться хотела всю свою жизнь, чтобы в глаза посмотреть, и узнать почему? Только маме об этом не говорила, причинять ей боль не хотела...

***

Диамон заходит в комнату, а я как раз вещи в сумку складываю, потому голову не поднимаю и только киваю утвердительно на его: «ты уже все?». Все сложила, да. Парочку кофт, штаны сменные, юбку, купальник, как он хотел, правда, не бикини, хотя они в шкафу имелись, а закрытый полностью. И вроде все у нас было и закрываться от него бесполезно, видел голой и не только... но ничего не могу с собой поделать. Это, наверное, уже в подсознание въелось – носить одежду закрытую. Не выделяться.