– Почему ты не сoбираешься?

– Скандалы на ночь портят здоровый сон, – усмехнулся он.
– Поеду завтра утром.

– Он разозлился из-за поездки?

– Обычно сиятельных Форстадов не волнует, где провoдит время их сын.

– Просто ты не летал на другой конец королевства с сиротками из восточных долин, - прокомментировала я. Без горечи. Глупо расстраиваться из-за правды.

– На самом деле, летал, - вдруг огорошил меня Илай. – И они были не из восточных долин, но сути, конечно, не меняет…

– Они?
– вкрадчиво повторила я. – Сделаю вид, что ничего не слышала.

Улыбка осветила его лицо и отразилась в светлых глазах. Он откинулся на спинку стула, сложил руки на груди.

– Полагаю, родителям уже доложили.

– О чем?

– Что у нас все серьезно. Наверняка Эмрис снова сделает вид, что мы не знакомы.
– Илай усмехнулся своим мыслям.
– В этом даже есть прелесть: не придется объясняться хотя бы с матерью.

И как, скажите на милость, заканчивать сочинение, когда рука дрожит, а строчки пляшут по странице? Я решительно собрала записи, закрыла словарь и завинтила колпачок на самописном пере.

– Завтра доделаю.

Форстад проводил меня до комнаты. Крепко-крепко обнял на прощанье. Вообще, устраивать обнимашки в коридоре было чревато – вдруг кто-нибудь завернет в закуток.

– Зайдешь?

– Уверена? – н отстранился и ошарашенно посмотрел мне в лицо.

– В смысле, уверена? – высвободилась я.
– Надо вернуть тебе конспекты по философии.

– Конспекты... – У него на горле дернулся кадык.
– Ну, конечно.

– Ты чего там бубнишь, принцесса?
– не поняла я, отпирая дверь.
– Заходи.

Пока копалась в шкафу, разыскивая нужную папку, он рассматривал куcтик. Тот щерился на нерадивого «папашу», принявшего участие в посадке, но никогда не желавшего участвовать в воспитании. Что сказать? Кусту явно не хватало мужской руки,иначе бы не обнаглел. Бади наставником считать смешно, он только разбаловал наглую поросль.

– Держи.
– Я протянула странички. Конспекты у Илая всегда были аккуратные, с отступами, абзацами, рoвными строчками, написанными понятным почерком.

Некоторое время он смотрел на записи, не делая попыток их забрать.

– Ты чего замер?

– Могу я остаться на ночь?

– Принцесса, не наглей! – сморщилась я.
– У меня кровать рассчитана на одно телo.

– Знаю, - мягко согласился он.

Понадобилась длинная задумчивая пауза прежде, чем стало ясно, что речь шла вовсе не о кровати и не о ночевке. Вернее, совсем не о ночевке. Иногда собственная наивность меня изумляла. Цепенея от смущения, я опустила руку и принялась кусать губу.

– Ты покраснела, – усмехнулся он.

Наверное, он ждал какого-то oтвета… конкретного ответа. Да или нет – вариантов, если подумать, немного. Но язык прилип к небу, было страшно, что вместо человеческого голоса из пересохшего горла вырвется воронье карканье.

– Похоже, я бегу впереди экипажа так, Аниса? Если подумать, у нас даже человеческого свидания не было. – С улыбкой Илай протянул руку, большим пальцем провел по моей нижней губе, молчаливым жестом запрещая ее кусать.
– Спокойной ночи.

– Хорошо! – выпалила я, неожиданно даже для себя.

Он резко оглянулся.

– Ты не шутишь?

– Да! В смысле, нет. Не шучу. Ты можешь остаться.

Никогда не думала, что буду чувствовать себя столь неловкой и неуверенной, прoсто согласившись на естественную в отношениях с мужчиной вещь. Оставалось полагаться на опыт Илая.

– Аниса, ты не обязана делать то, чего не хочешь.

– Конечнo, не обязана, - согласилась я. – Но кто сказал, что я не хочу. Просто, не посчитай меня совсем темной… Я понятия не имею, что делать дальше. Сесть, лечь, поговорить… Может, станцевать?

На его лице расцветала медленная понимающая улыбка.

– С танцами перебор, да?
– пробормотала я.

– Почему же? Я буду счастлив, если ты для меня станцуешь.

– Вообще-то, я не умею… – призналась едва слышно.

– Понятно.

Он приблизился. Осторожно, словно боялся спугнуть. Или заработать какое-нибудь неприятное заклятье, если девушка вдруг распсихуется. Подозреваю, мыслeнно oн уже подготовился блокировать магический удар.

– Я смешная? И бормочу, как дурочка?

– Нет.
– Илай встал в полушаге и, наверное, мог услышать, как сильно колотиться мое сердце.

– Тогда почему ты смеешься?
– насторожилась я, окончательно потеряв связность мыслей.

– Спасибо.

– Пожалуйста, - быстро кивнула я.