– Я просто не знаю, что ты любишь.

– Я всеяден, - успокаиваю её, - выбери два любых блюда, а десерт купим по дороге. Я скоро буду.

– Хорошо. И Дем, - голос сбивается, а я в предвкушении жду продолжения, - будь аккуратен, - это даже не просьба, это что-то большее, для меня как сигнал о переходе на ступеньку ближе к нашему «долго и счастливо».

– Обещаю!

У меня очень много планов на ближайшие сто лет.

***

К дому, где живёт Ляля с бабушкой, подъехал ближе к вечеру. Заранее сообщив малышке, что скоро буду, и она уже гуляет по двору в ожидании меня. Развлекает малышню, строя с ними снеговика. Сижу и наблюдаю за тем, как моя девочка ловко водружает шар-голову на все сооружение, достает из кармана большие пуговицы- глазки, а дети вокруг прыгают от радости. Вместо рук - ветки, на голове старое ведро и даже морковку-нос не забыла.

Выхожу из машины, стараясь остаться незамеченным, подхожу ближе. Мальчуган, что стоял лицом ко мне, одаривает грозным взглядом, готовность встать на защиту выдаёт крепко сжатая в руках лопатка. Забавно, чую не просто будет бороться за сердце своей Снегурочки. Но я рискну, даже если буду покалечен этой самой лопаткой.

Шаг, другой и вот, она уже в моих объятиях. Испуганно вздрагивает. Резко поворачивает голову, так что капюшон пуховичка слетает, и волосы мягкими прядями проходятся по моему лицу. Ловлю во взгляде узнавание и улыбку. Быстрый поцелуй в румяную от мороза щёчку.

– Отличное изваяние, - комментирую снежного пузатого Снеговика, - и давно ты на улице?

Ляля пытается выбраться из захвата, толкает меня локтем в живот. Не срабатывает.

– Недавно, - прекращая попытку улизнуть, говорит мне.

– Поехали?

Подхватываю её рюкзак, тяжеловато для дамской сумки. И что девочки в них складывают? Пол гардероба? Малыш если б ты знала мои планы на праздники...

***

Дома весело распаковываем все, что собрали наши бабушки. Да. Лялю из дома с пустыми руками тоже не отпустили. Так что, еды на все выходные. Шампанское в холодильнике.

За окном предпраздничная ночь укрыла все тонким одеялом предвкушения. Огни машин, блеск гирлянд, всполохи фейерверков!

В комнате полумрак, разбавленный отсветами с улицы. Огоньки восковых свечей, стоящих на столе, играют замысловатые сюжеты тенями на стене. Стою в дверном проеме, облокотившись плечом о косяк. В руках запотевшая бутылка шампанского и два бокала. Наблюдаю за малышкой, затаив дыхание, а в голове мелькают сюжеты сценария на вечер и последующую ночь, один ярче другого. Их так много, что мне жизни не хватит все воплотить, но я буду стараться.

В штанах снова тесно и это только от созерцания её хрупкого силуэта на фоне тёмного проёма не зашторенного окна.

Чуть подрагивающие плечи выдают Лялино волнение. Она дышит на холодное стекло, пальчиками рисуя узоры, вглядывается в жизнь, что кипит за пределами нашей тишины.

– Ты хочешь туда?
– спрашиваю, кивая головой в сторону яркой уличной суматохи праздника, что разворачивается на площади недалеко от дома.

– Нет, - улыбка озаряет лицо, - А ты?

Аккуратно ставлю на стол бокалы, откупориваю бутылку, и с шелестом пены золотистая жидкость струится, заполняя хрусталь.

– Я хочу провести этот вечер с тобой, - говорю ей, протягиваю напиток.

Пальчики оплетают хрупкую ножку бокала, тонкое стекло касается её губ. Ляля морщит носик от пузырьков, что жемчужными нитями поднимаются со дна и лопаются у поверхности. Делаю глоток из своего, не отводя глаз, не разрывая зрительного контакта. «Верь мне» безмолвно прошу, отставляю бокалы в сторону, обнимаю её за талию, притягивая вплотную к себе. Пахом упираюсь в упругий животик, давая наглядно понять, как и с кем я хочу провести этот праздник и не только его.

Маленькие ладошки ложатся на мою грудь, сминая пальцами ткань футболки. Ляля откидывает голову и смотрит мне в глаза, будто пытается уловить в них намёк на сожаление или сомнения в правильности сегодняшнего вечера.

– Хорошо, - произносит на выдохе, и кончик языка пробегает по пухлой нижней губе. В глазах мелькает нерешительность, но лёгкий взмах ресниц, и в них уже плещется любопытство.

Подаётся вперёд, не смело оставляет робкий поцелуй на моём подбородке. Боюсь дышать, чтобы не спугнуть храброго воробушка. Ну же, смелей, я весь твой. Уголки губ растягиваются в одобрительной улыбке, побуждая действовать увереннее и давая понять, что я за любой эксперимент.

Она приподнимается на носочки, и теперь уже чуть смелее своими тёплыми мягкими губами касается моих. Отстраняется и снова. Пробует их на вкус, проходясь язычком. Я на пределе, волна желания накатывает с каждым разом все сильнее и сильнее.

Одной рукой зарываясь в шёлк волос на Лялином затылке, перехватываю инициативу. Мягко беру её губы в плен, дразня и лаская, язык то нежно гладит, то врывается в глубь, то снова отступает, переходя на невесомые касания.

Её музыкальные пальчики, что так и лежат на моей груди, сжимают в кулачок ткань футболки, царапая ноготками кожу, вызывая толпу мурашек вдоль позвоночника.