Воронка смерча, сила которой увеличилась многократно, теперь полностью сконцентрировалась на созданном на месте госпиталя портале, и арка оказалась оплетена черными языками скверны. Пустой проход в этот момент подернулся пеленой, и за ним я увидел яркие краски одежд и удивительную синего неба. Раздались гортанные крики, наш строй качнулся и набирая скорость побежал вперед. Одна за другой шеренги воинов исчезали в арке прохода, проходя через пелену междумирья.

Проскочив в портал, я оказался на брусчатке Дворцовой площади Санкт-Петербурга. Вокруг лежали разрубленные тела людей, слышались выстрелы – обернувшись, я увидел, как отстреливается сразу от нескольких орков полицейский. Мелькнула сталь – и рука с пистолетом повисла плетью. Ударивший обухом топора под локоть постовому шаман перекинул топор в левую руку и быстрым, неуловимым движением ударил кинжалом. Полицейский вскинул руки к перерезанному горлу, и я успел заметить, как у него под кожей взбугрились черные вены попавшей в кровь скверны. Упавший на колени страж порядка так и держался за горло, но окончательно умирать уже не собирался – глядя на мир подернутыми мраком скверны глазами. Все произошедшее заняло несколько секунд – и не привлекло внимания того «меня», в чьем теле я находился. Видел я все это потому, что добивал двух пронзительно верещащих китайских туристов, которые все никак не хотели умирать под ударами моей богато украшенной алебарды.

Орда оказалась на улицах Петербурга, и я уже бежал вперед вместе со всеми, убивая беззащитных людей. Поодаль завыли сирены, раздались выстрелы – но почти сразу две машины ДПС, с попытавшими оказать сопротивление оркам полицейскими оказались в центре вспышки огненного взрыва. Вместе с Ордой на улицы города пришла магия.

В тот момент, когда огибая угол Эрмитажа, я врубился в сгрудившуюся толпу ошарашенных людей, я вдруг увидел перед собой мигалку – одна из полицейских машин врезалась в толпу, отсекая нападающих орков от бегущих в панике туристов. Приземлившись на асфальт, я увидел еще одну машину – кто-то из водителей на большом внедорожнике также начал давить орков. Последнее что увидел, было ребристое широкое колесо совсем рядом. Вспышка боли заставила меня закричать вместе с хозяином тела, и вокруг снова оказался полумрак шатра, потрескивали угли в жаровне, а на меня внимательно смотрел Муртач.

– Теперь важно, чтобы вы рассказали все, что сейчас увидели. Начну, пожалуй, сам. Я видел свою смерть. Убил меня ты, молодой человек Максим Царев, во время поединка вызова, - заглянув мне в глаза, Муртач сделал паузу и наклонился.
– На моем сапоге постоянно ослабляются завязки. Я гораздо опытнее и сильнее тебя, но сегодня удача от меня отвернулась – я наступил на развязавшийся шнурок, и практически упал горлом на твой клинок. Вот такая судьба. Твоя очередь, сэр Дарриан Фламгорн, - обернулся орк к рыцарю.

– Я видел, как маги Круга Гвен-Винтара бежали в портал магов, оставив Дель-Винтар без купола магической защиты. Я пытался им воспрепятствовать, но меня убил магистр нашего Ордена, который бежал вместе с ними, - голос Дарриана звучал глухо. Он, явно потрясенный, глубоко переживал увиденное.

– Портал, который вы видели, еще не готов. Вам обоим открылось будущее, ваша судьба, - кивнул Муртач, и перевел взгляд с Дарриана на меня.

– Я стоял в атакующей шеренге Орды. На моих глазах исчез защитный купол. Защитники города умирали один за другим, и это было… словно жертвоприношение, - ошарашенно закончил я, поняв в чем дело – вернулась та самая догадка, которая не далась мне в сугробе во время осмотра Дель-Винтара и лагеря осажденных.

– Это было большое жертвоприношение, в ходе которого умерли тысячи людей, для того чтобы открыть дорогу между мирами. На месте госпиталя Лунатиарны создан портал, которые был активирован силой жертвоприношения, - повторяясь и путаясь от осознания происходящего, проговорил я, посматривая то на орка, то на рыцаря. – Воины Орды прошли в портал и начали убивать людей в моем родном мире.

– Что было дальше?

– Я умер, - едва слышно произнес я, чувствуя, как внутри поднимается волна паники.

– От судьбы не уйдешь, - размеренно произнес Муртач и поднял свой полупустой кубок, держа его на вытянутой руке. Мы вместе с Даррианом сделали тоже самое, и прислуживающие орчанки долили в кубки шаманское варево. И снова нам подали кинжалы, только перед этим Муртач неожиданно отдал свой кубок Дарриану, рыцарь по его жесту передал мне свой, а я в свою очередь передал недопитое зелье Муртачу.

Вновь шаман варгов сделал себе на руке небольшой надрез, и когда в его бокал, из которого я недавно пил упала капля крови, глубокая синева стала светлее, принимая голубой, льдистый оттенок. Дарриан, когда капля его крови попала в бокал, из которого недавно пил Муртач, поднял кубок с зельем из голубого ставшим золотым. Я в свою очередь, приняв бокал рыцаря, повторил манипуляции с кинжалом. Снова вихрь магической энергии закружился выше, чем у остальных, и золотого цвета зелье теперь поменяло свет в обратном порядке – став сначала ярко-синим, после серым, голубым и засветившись мягким зеленым сиянием.

Я по-прежнему наблюдал за происходящим словно со стороны – разум был со мной, я совершал действия, но голова кружилась и в ушах еще шумело. Шаманское зелье имело странный эффект – с трудом двигаясь и практически полностью потеряв силу воли, я при этом сохранял кристальную ясность разума.

– От судьбы не уйдешь, - еще раз негромко повторил голубоглазый варг, делая несколько глотков. Мы вместе с Даррианом также выпили по половине кубка.

– А если ушел, значит не судьба, - вдруг хмыкнул Ронан, отбросив в сторону пустой бурдюк с вином.

– Тебе ли этого не знать, - ровным голосом ответил Муртач.

– Тебе ли этого не знать, - тут же ответил ему Ронан, при этом сделав интонацию не на последнем, а на первом слове.

– Ты предал все, что тебе было близко, – обратился Муртач к полуэльфу.

– У меня был выбор? – криво усмехнулся Ронан.

– Выбор есть всегда. Но ты прав. От судьбы не уйдешь, как говорят нам слуги богов. – А если ушел, значит не судьба, говорят они же, когда что-то не получается, - кивнул Муртач.
– Люди создали себе богов. Или боги создали себе людей? Для миров, в которых живут люди и боги, это не так уж и важно. Важно, что сами миры живые. И когда люди или боги опасно увлекаются в своих играх, мироздание может вмешаться, - обернулся Муртач, первый раз прямо посмотрев мне в глаза.
– Но каждому миру нужно свое оружие, и сейчас это оружие – ты.