– Ах, какое тесто! Ну и тесто!

Девочки тоже с двух сторон, как баба Лиза, приглаживали ладошками душистое, ароматное тесто-шар. Стоило бабе Лизе отвернуться, как они умудрялись по щепотке сырого теста незаметно положить себе в рот.

– Ой, ой, что же вы! Тесто сырое! Оно в животиках поднимется – и станете вы круглыми, как воздушные шарики. За вами разве усмотришь! Лора, а где ты помаду нашла? Теперь у мамы? Да не обижайся, ты ведь у нас артистка.

– А я доктуррр! Пойду Кузьму полечу, потом Дениса, – быстро вступила в разговор двухлетняя Танюшка.

– Доктор, доктор! Кузьма тебе снова сказки о рыбаке, об охотнике расскажет, о том, как он с кедра на медведя свалился, как тайменя поймал.

– Кузьма сказки не рассказывает, он охотник и рыбак, – поправляла старшая сестрёнка бабу Лизу.

– А Денис? – продолжала находчивая Танюшка.

– Денис конфеткой угостит.

– Тогда сначала к Денису пойду, – решила младшая сестрёнка.

– Как же так?

Танюшка, опустив глазки вниз, тихо прошептала:

– Конфетку хочу!

– Вот так доктор! Из-за конфетки друга Кузьму чуть не забыла! Значит, друга лечить потом, а Дениса за конфетку хоть сейчас? А если Кузьма обидится? Тогда что?

– Я его конфеткой угощу.

– Вот как! Нет уж, тогда мне Кузьма расскажет таёжные истории, – не то в шутку, не то всерьёз вела с внучками беседу баба Лиза. – Только, артистка и доктор, сначала пирог для вашей подружки испечём, потом по друзьям пойдёте и в кино с Галей: делу время – потехе час.

– Баба, ты у нас самая добрая!

– Добрая, но строгая! – отвечала баба Лиза.

– А тётя Галя, тётя Аня, тётя Маруся, баба Марфа, Пана, Кузьма – добрые? – вопросы так и сыпались.

Сестрёнки загибали пальчики – никого не забыли.

– А вы сами-то разве не знаете? Очень добрые! Только говорить о доброте – мало! По делам о человеке судят, добрый он или нет.

Баба Лиза стряхнула с рук муку:

– Вот вас и тётя Маруся, и баба Марфа, и баба Пана угощают чаем, последним кусочком сахара, картошкой, а вы-то что для них сделали?

Сестрёнки переглянулись. Баба Лиза поняла, о чём задумались внучки. Сажая пирог на деревянную лопату, медленно направляя его в печь, она продолжала беседу:

– Вы, когда чай пойдёте пить, не забудьте тёте Марусе, бабе Пане пол подмести, пыль протереть! Вот это и будет вашим добрым делом. Не ждите, когда вас попросят.

Баба Лиза приоткрыла заслонку в печи, заглянула в разгорячённую печку и тихо прошептала:

– Господи! Благослови!

Потом оглянулась, словно кого-то испугалась, и тихо, почти шёпотом произнесла:

– При людях не произносите этих слов. Пока нельзя. Когда подрастёте, всё изменится. А сейчас нельзя. Накажут и маму, и папу – партийные они! А вас заберут в детский дом – как Ниночку.

– А тебя тоже?

– Да кому я нужна!

– А ты нам расскажи, только тихо, чтобы никто не слышал, мы никому не скажем, что такое «Господи, благослови»? – не успокаивались любопытные внучки.

– Расскажу, обязательно… обязательно, – снова вздохнула баба Лиза.

За разговорами совсем не заметили, как пол от муки стал белым, словно снегом занесло! Куда ни посмотришь – везде мука! Зато в печке уже красовался большой румяный ароматный пирог.

Вспомнили сестрёнки слова бабы Лизы о добрых делах, пошептались, побежали за печку, взяли веники – и давай пол мести.

– Ой! Ой! Ой! Пыль-то столбом подняли! Родные мои! Что же вы? Слава богу! Пирог не успела вынуть из печки!

– Снова что-то не так! – расстроилась Лора.

Танюшка веник уронила, глазки потирает.

– За добрые дела разве ругают?

– Не обижайтесь вы, мои умницы да красавицы, попозже подметём вместе, когда пирог остынет.

Через некоторое время на деревянной лопате красовался большой румяный пирог для большой семьи родных, близких и соседей.

– Слава богу! Всем хватит, – обнимая внучек, прошептала баба Лиза.

Баба Лиза с внучками Лорой и Таней. 1954 г. Фото Виктора Димитрова

Чтобы дети не отвлекали взрослых в подготовке к предстоящему празднику, тётя Галя – мама Валерки и Нинки – собрала всех соседских ребятишек и повела в кино.

Ближайший кинотеатр [11] находился на центральной улице, где кирпичные и каменные дома были непохожи друг на друга, удивляли и радовали глаз необычной красотой.