– Сегодня вечером был застрелен в своем доме ваш оппонент, – Белоконь Артем Сергеевич.

Семен Семенович удивленно посмотрел на незнакомого мужчину с бегающими глазками, затем на следователя.

– Как застрелен?

– Из ружья?

– Вы что хотите сказать, что у меня больше нет конкурента в выборах?

– Еще я хочу сказать, что от него кто-то избавился, – произнес Иван Ильич.

– Этого не может быть. Кому он нужен его убивать? Может быть, это самоубийство, не выдержал, что проигрывает, – предположил Семен Семенович.

– Да он про это как раз еще ничего не знал. Сведения поступили позже. Сначала его рейтинг превысил ваш, а затем после той статейки про вашу семью резко пошел вниз. Но его убили, это точно, это не самоубийство.

Иван Ильич очень внимательно разглядывал Семена Семеновича.

– Вы что думаете, что я это сделал? Зачем мне это нужно было. В отличие от него я знал, что в мою пользу девяносто девять процентов проголосовали. Я, конечно, очень удивился, думал, что хотя бы десять процентов он наберет себе.

Иван Ильич вспомнил этот разговор с мэром в день убийства и снова повторил вопрос, который тогда ему задавал.

– Так во сколько же вы все-таки шли домой, – повторил свой вопрос Иван Ильич.

– Я не помню, может быть где-то в половине восьмого.

– А может быть все-таки в девятнадцать ноль-ноль, что-то вы плаваете в показаниях?

– Да не помню я точно, – занервничал Семен Семенович. – Может быть, в двадцать один час или в двадцать. Но в девятнадцать ноль-ноль я точно никуда не шел. Я был в штабе.

Конец ознакомительного фрагмента.