Оля

Ходили прощаться к Вите в деревню Мыс. Ходили на берег озера, это напротив монастыря километрах в шести. Закаты тут обалденные. А в этот раз собиралась гроза, где-то вдалеке был виден дождь, который вскоре перекинулся и на нас. И – радуга!

Мы стояли на высоком берегу, я вспоминал море в Лиепае. Но то, что я видел здесь, было ещё круче. Да ещё мысли, что вскоре предстоит всё это покинуть.

Оля стрельнула из ружья.

Потом зашли к знакомому гармонисту. Гармонист на мою трезвую голову оказался намного хуже в восприятии, хотя и спел нам кое-что, а в том числе «Парней так много холостых, а я люблю женатого». А ещё деревенскую идиллическую песню 30-х годов: «А вчера у дальнего овина повстречалась с парнем я нездешним».

Прошёл страшный дождь. Дорогу размыло совершенно. Ноги скользили, была абсолютная темнота. По небу с огромной скоростью ползли красивые тучи, похожие на лошадей, собак и прочих динозавров.

Наконец, часам к одиннадцати вечера, мы дошли до Канышово. Здесь возник разговор о моём возрасте. Меня спросили, сколько мне лет, на что я спросил: «А какое сегодня число?». Оказалось что 22-ое. «Через час мне будет 24 года», – сказал я, сам тому удивляясь. Меня бросились обнимать и упрекать, что я пытался скрыть свой день рождения. Я действительно о нём забыл. Утешились яблочным вином и бутылкой водки.

Ждать дня рождения в Канышово не стали. Нагрузившись скарбом, вновь вышли на размытую и совершенно тёмную дорогу. Шли долго. Андрей постоянно терял и очень долго искал свои порезанные калоши, а Оля падала в лужи.

В одном месте присели отдохнуть. Ветер слегка разогнал тучи и появились звёзды, луна ещё не взошла. Я чиркнул спичкой и посмотрел на часы: перевалило за полночь. Вот и мой день рождения. До этого я дважды встречал его в поезде, но на такой дороге – никогда.

Поистине день рождения, достойный этого лета.

Гроза над деревней Мыс

Ферапонтовское озеро. Щёлково

Мы продолжали свой одинокий путь. Когда подходили к Щёлково, взошла луна. Точнее, это был месяц, совершенно красный.

В доме устроили скромное празднование моего дня рождения с яблочным вином. По-моему, даже к водке приложились. Как раз было два часа ночи – время моего рождения. В застолье я сказал, кажется, неплохой тост: «За наш путь!»

Наутро пришла хозяйка, мать Коли Чехина. Она долго сидела, жалуясь на коварство некоторых постояльцев, уезжавших, не заплатив. Пришлось выдать ей 15 рублей, и она ушла.

Вообще же она женщина добрая. Когда Оля мылась у них в бане, то она её изрядно потчевала и послала мне с Ольгой и Колей баночку супа, малосольных огурчиков и прочей снеди. Коля в тот день принёс бутылку водки, и мы впервые пили за его счёт. Он заказал нарисовать на двери медведя, который должен был пугать всех входящих, чем мы и занялись. Сначала нарисовал его я, потом Ольга сделала подмалёвок. Дело блестяще завершил Андрей. Получился замечательный плакатный устрашающий медведь. Я дописал довольно живописную лапу, наводящую душе- и телораздирающий ужас.

Последний день в Ферапонтово (24.08.84), ничего не писал, сушил свою живопись. Гуляли на прощание. Ольга купалась в страшную холодину – о молодость!

Ферапонтово – сказочное место. Всё же я понял его, хоть чуть-чуть. И в живописи это есть. Я вижу. Поразило меня северное небо, намного более живое, чем на юге, причём в любую погоду. А уж закаты!..

25.08.84. Итак, мы уезжаем. Неизвестно куда, но едем. С утра взяли вещи и пошли. По дороге доконала меня дурацкая тележка-сумка на колесиках. Всё же дошли до остановки. И тут Андрей притащил ещё одну тележку, в несколько раз большую, чем первая. На ней громоздилась целая куча разных вещей. Взяв тележку за ручку, я попытался впихнуть её в автобус, и тут все вещи развалилась. Нам пришлось бегать вокруг, подбирать их и запихивать в автобус со всех сторон.

Нас вышло провожать много ферапонтовцев. А сопроводить до Кириллова взялся местный милиционер.

В Кириллове, оставив вещи на вокзале в камере хранения, пошли в монастырь. Пользуясь нашими документами, довольно быстро осмотрели его. В трапезной – росписи на сюжет Апокалипсиса. Роспись так себе, кое-где очень смешная. Иконы хорошие, и вышивки замечательные. Правда, всё это у меня смешалось с Вологодским музеем. Но там тоже иконы очень хорошие, и можно говорить о них как об одном. Был там Дионисий. А вообще-то, помню мало.