— Не так? — Кит напряженно смотрит на меня в ожидании ответа.

— Я… — комкаю салфетку в руках, собираясь с мыслями.

— Счет? — неожиданно раздается у самого уха.

И мы с Котом облегченно выдыхаем. Здесь не место все-таки, среди этих людей, продолжающих с болезненным любопытством коситься на нас.

— Да, сколько с нас? — Кит быстро расплачивается.

Я прошу завернуть нам пирог с собой, интересуюсь, где можно будет переночевать дальше по дороге, и мы уходим.

Едем молча. И наверно впервые эта тишина осязаема не только для меня. Я вижу, как желваки ходят по его щекам, как напряжены плечи. Прерванный разговор не дает покоя, разбередив что-то важное между нами. Я набираюсь смелости, так как прекрасно понимаю, что говорить придется по большей части мне самой. Но я уже не могу просто продолжать вот так. Словно подвешена между небом и землей. Я хочу ясности, тем более чувствую, знаю, что все взаимно, что мне на самом деле нечего боятся. Но установка, что девушка должна сидеть, ждать и молчать мешает начать разговор.

— Кит, — голос чуть хрипит, и я сглатываю. Вижу, как он не дернулся, но так и не повернулся ко мне, — Ты бы пришел за мной, если бы не месть Руду?

Его рот открывается и закрывается снова. Неожиданно он съезжает на обочину и медленно поворачивается ко мне.

— Лесси, ну конечно пришел! Я в тот день и должен был прийти. А волк… Я утром был у него просто, не знаю, наглости набраться захотелось. Глупо конечно. И он понял, что я вернулся за тобой. Хотел… поквитаться. Я ускользнул от них, рассказал Арну где был. А он такого не прощает. Он главный в роду сейчас, никто не смеет угрожать семье, это закон, понимаешь? Мне вообще плевать на самом деле и на Адольфа, и на законы, я просто хотел…быть с тобой.

Меня начинает трясти от нервного напряжения, пальцы ощутимо подрагивают, я даже не понимаю, жарко мне сейчас или холодно.

— Набраться наглости? — повторяю его фразу, которую не очень поняла.

— Ну да, — Кит улыбается криво, его глаза лихорадочно блестят, следя за мной, — Я ведь не знал ждешь или нет. Ты в последнюю встречу сказала, что не хочешь ничего. А спросить как-то не выходило. Вряд ли бы меня пустили к тебе просто поговорить.

Он совсем невесело рассмеялся и продолжил.

— Боялся, что умыкну тебя, а ты потребуешь вернуть обратно. Ну почти так и было, да, Лес? Не сильно ты мне обрадовалась.

— Это не так, — Я искренне возмутилась. Как можно все настолько переврать? — Не так, слышишь? Да я ждала тебя каждую чертову секунду. Каждый несчастный день. Полтора месяца, полтора месяца, Кит! Где тебя носило столько?

Даже в бок его толкнула от негодования. Я чувствовала, как меня накрывает с головой. Захлестывает эмоциями.

— Я сначала была уверена, что ты сейчас придешь, прислушивалась как дура к каждому шороху за дверью. Потом…Потом просто надеялась, с каждым днем все меньше и меньше, но все равно ждала тебя! А под конец я уже просто возненавидела тебя за то, что бросил меня одну, ведь ты точно знал, что Руд не простит мне! Что он не отпустит! — Слезы сами покатились по щекам, но я не обращала на них внимания. Лишь все толкала Кота в плечо, в бок, в бедро, а он только смотрел на меня расширенными зрачками.

— Ты сам все видел, и бросил. Бросил меня! Бросил одну! Как ты мог так поступить? Ненавижу тебя за это, ненавижу!

— Лесси, прости, — Кит будто отмер, перехватил мои руки, притягивая к себе, — Прости, любимая…Я такой дурак! Прости меня, пожалуйста, я больше никогда… Никогда не оставлю тебя…

Его ладонь накрывает мой затылок, не давая отвернуться.

— Прости, Лес…

И я замолкаю, смотря в синие бездонные глаза. Время словно замирает.

— Выйди из машины, — вдруг говорит Кот.

— Что? — я ошалело хлопаю мокрыми ресницами.

— Давай выйдем, — повторяет он, и отстраняется от меня, открывая свою дверь.

Я, двигаясь словно во сне, выползаю с другой стороны. В голове мутно от пережитой истерики. Кидаю на Кота вопросительный взгляд. Он становится напротив, хмурится и бездумно перебирает мои пальцы в своей руке.

И тут меня парализует, потому что Кит медленно опускается на колени передо мной, синие глаза впиваются в мое лицо, легкая улыбка дрожит на губах, то появляясь, то снова исчезая.

— Будь моей женой, Лесси, — тихо, но меня словно колоколом оглушает.

— Я и так… — бормочу невнятно.

— Нет, по-настоящему. Я хочу, чтобы была только одна причина: потому что ты любишь меня, и я люблю тебя… Я тебя люблю, Лес. Я тебя очень люблю. Прости, что не могу это выразить, что все не так, но я правда…

— Все так… — хрипло вставляю, не удержавшись.

— Я правда… — Кит замолкает, не находя слов, сводит брови, хмурясь, — Ты словно солнце греешь меня, но ближе никак, а я все лечу и лечу. И слепну уже, и сгорю наверно, но я хочу этого. Гореть рядом с тобой, понимаешь?

— Я тоже люблю тебя, — просто шепчу в ответ. Сажусь рядом с ним на землю, обхватываю ладонями дорогое лицо, — Я раньше и не думала, что можно чувствовать так. Мне никто не нужен кроме тебя. И никогда не будет нужен. Слышишь? Никогда. Ты зря…

Но Кит не дает мне договорить. Притягивает к себе, целуя. Сначала нежно, потом все настойчивей. Рука ползет мне под рубашку, выправляя ее, проводит обжигающими пальцами по подрагивающему животу. Я знаю, что он специально, просто не хочет обсуждать со мной далекое будущее. Не может поверить. Но сейчас мне это не важно. Так хорошо.