Мой рот был сжат в тонкую линию. Нападению? Да её чуть не изнасиловали, пока я стоял под дверью и размышлял о её благопристойности! — Вот несколько рецептов успокоительного… — продолжил доктор Брайт с едва уловимым недоверием. Он что, думает, что это я сделал с ней?!

— Хорошо. Спасибо, я переведу деньги на ваш счет, — я холодно поблагодарил его. — Если Вы понадобитесь, я позвоню.

— Обращайтесь. До свидания мистер Бретт.

Думать сегодня о чём-то, кроме Кейт, я был не в состоянии, заниматься работой также не было никакого желания. Я стоял у окна в своем кабинете, пребывая в крайне нервном напряжении, что, казалось, готов был разломать собственную же квартиру. Как этот ублюдок посмел прикоснуться к ней против её же воли?! Служба безопасности уже подготовила отчет. Мало того, что мерзавец чуть не сломал эту девочку, причем в день её же восемнадцатилетия, так он ещё оказался и её опекуном.

Я плеснул в стакан бренди и осушил стакан одним глотком. Уже собирался сесть в кресло и заставить себя пересмотреть хотя бы отчёты, которые прислала мне служба безопасности по опекуну Кейтлин, как услышал взволнованный голос:

— Марк! Марк! — с криком вбежала Эмили в кабинет. Я сразу понял, что случилось что-то неприятное. Бросившись за ней, я вбежал в комнату, где находилась Кейтлин. Когда я увидел её слезы, как все её тело сотрясалось в жутких рыданиях, сердце болезненно сжалось. Осторожно взяв за талию, я потянул её из воды. Её нужно было срочно успокоить. Но неожиданно для меня Кейт начала вырываться, кричать, что напомнило мне её поведение в клубе, когда Генри напал на неё.

Слёзы, крики, испуганный голос…

— Кейт, Кейт, тише, — успокаивал я её, не выпуская из рук. — Это всего лишь, я, Марк. Я не причиню тебе боли. Кейтлин…

Она немного обмякла, прекратив вырываться. Я быстро завернул её в полотенце и положил на кровать. Эмили, зажав рот рукой, выбежала из комнаты. Да, сестрёнка, я сам был не готов к такому повороту событий. Завтра утром нужно будет повторно вызвать доктора Брайта. Я дал ей успокоительное и обезболивающее. Она молча выпила таблетки. Слёзы текли по её щекам маленькими струйками_ Сев в её изголовье, я нежно поглаживал мягкие волосы. Казалось, она не была против, или ей просто-напросто было всё равно? Её близость была опьяняющей. Столько противоречивых чувств вызывала её беспомощность, столько боли… Хотелось отгородить её от всех проблем, что навалились на хрупкие плечи.

Вернувшись в Сиэтл, я и подумать, не мог, что судьба вновь сведёт меня с Кейтлин.

Точнее, надеялся на это, но никак не мог предположить, что таким гнусным образом. Для меня эта встреча была как гром среди ясного неба. В последний раз, когда мы виделись, незадолго до моего отъезда в Лондон, её родители были живы.

Кейтлин была такая счастливая на выставке своей матери, где мы впервые с ней встретились. по-девчачьи милой, беззаботной, куда более открытой, чем та Кейт, которую я встретил сегодня в клубе. Гибель родителей сказалась на ней не лучшим образом. И еще этот мерзавец Генри… О чём вообще думал Бернард, когда доверил этому ублюдку не только дело всей своей жизни, но и жизнь единственной дочери?!

Кейтлин

Яркая полоска света попала в поле моего зрения. Солнце светило в окна, располагавшиеся вдоль всей стены. Вчера вечером всё казалось таким тусклым, что я не заметила, насколько прекрасна комната с панорамным видом на город.

Хотя… вчера мне весь мир казался серым.

Шея затекла, и я испытывала отнюдь не приятные ощущения. Повернув голову в сторону, противоположную окнам, я заметила Марка, мирно спящего рядом. Вид у него был безмятежным; волосы отливали золотом в солнечном свете; одна рука лежала в моем изголовье, другую он подмял под себя: черная рубашка смялась, а ее края выбились из пояса джинсов. «По-видимому, он переоделся», — припомнила я вчерашний белый пуловер и серые брюки, на месте которых была теперь другая одежда.

Тело затекло, и я попыталась пошевелиться, чтобы хоть немного размять задеревеневшие мышцы, но внезапно, к своему ужасу, я ощутила, что нахожусь под одеялом совершенно голой… Смазанные воспоминания ужасного вечера в клубе немного отрезвили сознание, а память учтиво преподнесла его изображения, и всё что произошло после того, как мой опекун едва меня не изнасиловал. Затем отчетливо всплыло ещё одно воспоминание — лицо красивой брюнетки, что называла Марка «дорогой». Взволнованно посмотрев на сонного мужчину, я задалась вопросом. почему со мной не осталась Эмили? Слишком легкомысленно с её стороны оставлять такого красавца с незнакомой девушкой. Да дело было даже не в этом. Просто… всё как-то неожиданно и сумбурно. Стремительно. И я нисколько не была готова к такому повороту событий, а главное, к встрече с Марком. И тем более, с его подружкой. Мне ещё предстояло разобраться со всей этой неприятной ситуацией с Генри. Будь он четырежды проклят.

Марк зашевелился и открыл глаза. Он пристально посмотрел в моё лицо и неуверенно улыбнулся, в то время как я, ручаюсь, покраснела как переспелый томат, вспомнив, что лежу под одеялом без одежды. Отличное начало утра…

— Привет — слегка охрипшим ото сна голосом сказал он. — Извини, я не заметил, как уснул, ты вчера порядком напугала нас, — будь на его месте, я бы тоже переживала за сложившуюся ситуацию.

Мне не хотелось доставлять ему неудобств, но… судьба распорядилась иначе. Я смущенно улыбнулась в ответ, не зная, что ответить, чувствуя себя неловко.

Обведя взглядом кровать и кусок одеяла, который скрывал мою наготу, мне захотелось снова расплакаться, но уже совершенно не от страха, а от абсурдности сложившейся ситуации.

Марк поспешно поднялся с кровати, поправляя рукой непослушные волосы. Такой трогательный, — подумала я, — помятый ото сна вид, рубашка выбилась из джинсов, волосы, по своей природе торчащие в хаотичном беспорядке…

В дверь тихо постучали, затем не спеша приоткрыли, и в дверном проеме появилась голова Эмили, отвлекая внимание от Марка.