Но вот он положил вилку и нож на тарелку, один прибор параллельно другому. Стоящий у входа в кабинет официант отреагировал мгновенно. Он забрал тарелку, а Веригин жестом попросил его исчезнуть.

– Значит, с Кручининым подрался? – издалека начал Веригин.

– Ну, ты же не будешь обижаться? – мрачно усмехнулся Олег.

Он не рассказывал Веригину о драке, тот сам как-то об этом узнал. Может, Арина напела. Баба она безотказная, с кем хочешь ляжет, а у Веригина с Кручининым конфликт. Причем серьезный. Альберт и Паша на пару владели мебельной фабрикой, вместе вывели ее на ведущие позиции в масштабах страны. Но совместное владение – это тот же брак между партнерами, только рождаются в нем не дети, а черные кошки. Такая вот кошка и пробежала между Альбертом и Пашей. Кручинин решил выйти из дела, а, получив отказ, открыл свое собственное производство, переманив на свою сторону ведущих специалистов. Мало того, он влез и в общую клиентскую базу, чего Альберт не мог ему простить.

– А почему в морду ему не дал?

– Да как-то не успел… Ты же знаешь, он налетает как ураган.

– Ураган, – кивнул Альберт и, немного подумав, с усмешкой добавил: – В стакане.

В чем-то с ним можно было согласиться. Веригин уже семь-восемь лет осваивал новый для себя вид бизнеса. Он всерьез занялся строительством – в пределах Новогорска. Он просто вынужден был переключиться на это дело после того, как мэром стал подконтрольный ему человек, и сейчас они вместе осваивали муниципальный бюджет. А Кручинин руководил мебельной фабрикой, пока не решил на ее базе начать свое дело. Кручинин сам по себе был отличным специалистом, умел вести бизнес, но вся его активность не выходила за пределы мебельного производства.

– Ну, может быть, – пожал плечами Олег.

– А может, ты просто испугался? – спросил Альберт, внимательно глядя на него.

– Вообще-то, он мне нос сломал. Ты бы видел, сколько там кровищи было…

– А вдруг у Паши все получится? Вдруг наш с ним «Люксембург» загнется? Кому ты фурнитуру гнать будешь?

– Ну, я об этом не думал, – Олег отвел в сторону глаза.

Веригин ему в свое время очень здорово помог. У Олега было несколько продуктовых магазинов. С появлением крупных торговых центров для него настали трудные времена. А гипермаркеты в Новогорске росли как грибы после дождя. Олег пытался спасти свои магазины, переоборудовал их в минимаркеты, под это дело влез в долги. Положение спас Веригин. Долг он не простил, но помог открыть цех по производству фурнитуры для своей фабрики. Дело это оказалось достаточно прибыльным, Олег давно уже расплатился с долгами. И даже вышел на тридцать процентов рентабельности. Но этот праздник жизни мог продолжаться только при наличии сбыта. Если Веригин вдруг откажется от его услуг, дело может накрыться медным тазом.

– Почему не думал? Наверное, потому что Паша не обращался к тебе с деловым предложением? – усмехнулся Альберт.

– Не обращался, – кивнул Олег.

– Правильно, он везет фурнитуру из Китая. А к тебе он обратится только в том случае, если наш с ним «Люксембург» прикажет долго жить… А может, и не обратится… Да и «Люксембург» будет жить… Скорее сам Паша умрет…

Альберт смотрел без нажима, но прямо в глаза. Олегу стало не по себе под этим взглядом. Возникло стойкое ощущение надвигающейся катастрофы…

Ветер играл черным пластиковым пакетом, в который собрали мусор, всю зиму пролежавший под снегом. И шевелил волосы на голове мужчины, который лежал на тротуаре с тыльной стороны многоквартирного дома. Шевелил там, где волосы не были склеены кровью.

Его ударили по голове чем-то твердым и тяжелым. То ли молотком, то ли обухом топора. Возможно, это был толстый арматурный прут, пробивший череп одним из двух своих концов. Били со знанием дела, наверняка.

– Часа два назад ударили, – продолжал Пчелинов.

Судмедэксперт осматривал труп, изучал рану.

– Алкоголь на свертываемость крови как-то влияет? – с циничной иронией в голосе спросил капитан Прыгалев.

Малахов кивнул, соглашаясь с профессиональной обоснованностью вопроса. Потерпевший был достаточно хорошо одет. Полупальто явно не с барахолки; судя по брюкам, костюм на нем дорогой, и туфли не из дешевых. Хорошие туфли, новые. По предварительным прогнозам, мужчину убили в районе пяти утра. Откуда он возвращался так поздно? Возможно, с корпоратива или просто из ночного клуба. А если был у любовницы, разве не мог он у нее выпить?

– Кто-то говорит – да, кто-то говорит – не очень… – Пчелинов поднялся и, снимая резиновую перчатку, выразительно посмотрел на Прыгалева.

Максима смело можно было назвать профессиональным борцом за здоровый образ жизни: курить он бросал уже третий год. Он и сейчас не курил, но сигареты всегда держал при себе. Он объяснял это сложностями службы, насыщенной стрессовыми ситуациями. Вдруг припрет, а сигарет под рукой нет, не «стрелять» же у коллег. А Пчелинов «стрелять» не стеснялся, и Прыгалев рад был угостить его сигареткой. А заодно похвалить себя за предусмотрительность. Конечно же, не зря он держит при себе сигареты. Хотя и должен бояться их как огня.

Прыгалев улыбнулся, полез в карман за куревом.

– Но тебе же интересен сам факт алкогольного опьянения… И этот факт, похоже, присутствует, – кивнул Пчелинов, вытаскивая сигарету из пачки.

– А женскими духами не пахнет? – Прыгалев щелкнул зажигалкой.

– Если духи, то – женские, – затягиваясь, сказал эксперт. – А удар мужской.

– Орудия преступления пока нет.

К разговору присоединился следователь. Пчелинов блаженно щурился, наслаждаясь процессом, а Щелоков смотрел на него с кислым видом. Михаил Андреевич терпеть не мог табачный дым. А Малахову было все равно. Сам он курил только сигары и строго раз в две недели, в домашней обстановке. Табачный дым он воспринимал с таким же обыкновением, как и кровь на месте преступления. И покойники для него – профессиональная неизбежность.